Последнее, что он сказал мне

– Спасибо, ничего не нужно, – отвечаю я. – Разве что у вас найдется карта кампуса.

– Кампуса Техасского университета? – уточняет она. – Конечно! Еще я могу организовать для вас экскурсию. Там есть одна потрясающая кофейня, в которую непременно надо заглянуть! Вы ведь любите кофе?

Бейли смотрит на меня так, словно это моя вина, что Эми вертится вокруг нас и болтает без умолку, и отчасти она права. Вместо того чтобы отправить болтушку Эми восвояси, я попросила у нее карту. Впрочем, карта мне действительно нужна. Я хочу подержать в руках нечто ощутимое, что придаст мне уверенности в своей правоте.

– Организовать вам трансфер? – не унимается Эми.

Подходит наша очередь, и администратор по имени Стив протягивает нам два стакана лимонада.

– Привет, Эми!

– Стив! Я как раз собиралась снабдить этих двух леди картами кампуса и угостить их кофе с молоком.

– Прекрасно, – одобряет Стив. – Сейчас мы устроим вас на новом месте. Какими судьбами в нашем скромном уголке? И как мне сделать так, чтобы он стал вашим любимым уголком мира?

Бейли фыркает и удаляется. Агрессивно-доброжелательный Стив – последняя капля в чашу ее терпения. Девочка винит меня за разговоры, которые ее бесят, за то, что она так далеко от дома, за то, что мы вообще приехали в Остин. Увы, кредит доверия, с таким трудом набранный в самолете, исчерпан.

– Итак, мисс Николс, вы будете проживать на восьмом этаже в номере с великолепным видом на озеро Леди-Берд, – сообщает администратор. – Если хотите освежиться после дороги перед тем, как пройти к себе, у нас в отеле есть прекрасный спа-салон!

Я поднимаю руки в знак капитуляции.

– Ключ от номера, Стив, – говорю я. – Просто дайте мне ключ, и поскорее.

В половине третьего мы покидаем отель и направляемся к мосту Конгресс-авеню. Я решаю пойти пешком, потому что хорошая прогулка может оживить воспоминания Бейли, – если есть что оживлять, конечно. Мы пройдем по самому центру Остина до кампуса и стадиона имени Даррелла К. Ройяла.

Перейдя через мост, мы попадаем в центр города, необычайно оживленный даже в это время суток. Такое чувство, что сейчас вечер – играет музыка, бары открыты, террасы кафе полны людей.

Бейли идет, глядя в телефон. Как же она узна́ет хоть что-нибудь, если не смотрит по сторонам? Однако, когда мы останавливаемся на светофоре на Пятой улице, она поднимает взгляд и озирается.

– Ну что? – спрашиваю я.

– Ничего.

Бейли качает головой и продолжает куда-то пристально смотреть.

Я прослеживаю направление ее взгляда до синих букв вывески «У Антоне». Ниже написано: «Блюз-клуб». У входа делает селфи парочка влюбленных.

Бейли указывает на клуб.

– Я почти уверена, что папина пластинка Джона Ли Хукера – отсюда.

Бейли права! На обложке той пластинки – изящные буквы логотипа «Антоне», Хукер в шляпе, солнечных очках, с гитарой поет в микрофон. Я вспоминаю вечер на прошлой неделе – неужели это было всего несколько дней назад? – когда Бейли ушла на репетицию и мы остались вдвоем. Оуэн играл на гитаре и пел какую-то песню. Слов я не помню, но его лицо так и стоит у меня перед глазами.

– Да, ты права.

– Хотя это и не важно, – вздыхает она.

– Мы пока не знаем, что важно, а что нет, – возражаю я.

– Пытаешься меня подбодрить?

Подбодрить?! Три дня назад мы сидели на кухне в миллионе миль от этой реальности. Бейли ела хлопья и обсуждала с отцом планы на выходные. Она хотела, чтобы Оуэн отвез их с Бобби в Монтерей, где они собирались покататься на велосипедах. Оуэн предложил поехать всем вместе, Бейли закатила глаза. Впрочем, она задумалась о такой возможности, особенно после того, как Оуэн добавил, что по пути домой мы могли бы остановиться в Кармеле. Он хотел зайти в ресторанчик возле пляжа, который Бейли обожала еще с тех пор, как они с отцом перебрались в Сосалито, и заказать крем-суп из морских моллюсков.

Это было три дня назад. Теперь мы вдвоем в новой реальности, где Оуэн исчез, где мы пытаемся выяснить, куда он подевался и почему. В реальности, в которой я постоянно тревожусь, не изменят ли ответы на мучающие меня вопросы моего отношения к Оуэну.

Я вовсе не намерена никого подбадривать. Я просто пытаюсь сказать что-нибудь нейтральное, чтобы Бейли не поняла, насколько я тоже сердита.

Загорается наш свет, я быстро перехожу улицу и сворачиваю на Конгресс-авеню, ускоряя шаг.

– Не отставай, – бросаю я.

– Куда мы идем? – спрашивает Бейли.

– Подальше отсюда.

Примерно за час мы обходим центр столицы штата и останавливаемся на бульваре Сан-Хасинто. Впереди виднеется стадион. Даже с расстояния в несколько кварталов он выглядит огромным.

Мы проходим мимо спортивного центра «Кэвен-Кларк», места отдыха и развлечения студентов. Это комплекс из нескольких зданий с оранжевой отделкой, поля и большой беговой дорожки. Ребята играют в флаг-футбол, бегают по лестницам и сидят на скамейках, благодаря чему кампус выглядит как отдельный город и в то же время является органичной частью Остина.

Я смотрю на карту и направляюсь к ближайшему входу на стадион. Внезапно Бейли останавливается.

– Не хочу туда, – заявляет она.

Я встречаюсь с ней взглядом.