Последнее, что он сказал мне

Бейли кивает с облегчением, вот только мы обе знаем, что стюардесса не ошиблась. Девочка просто пытается сгладить неловкость, и я иду ей навстречу.

Делаю глоток обычной колы.

– Спасибо! А то вкус был какой-то странный.

– Не за что, – кивает она, снова отворачиваясь к окну.

В аэропорту мы садимся в такси, и я смотрю новости на смартфоне. Репортажи про «Технолавку» на главной странице Си-эн-эн, «Нью-Йорк таймс», «Уолл-стрит джорнал». Многие заголовки связаны с пресс-конференцией, которую провел глава Комиссии по ценным бумагам и биржам, и манят читателя громкой фразой: «Лавочку прикрыли».

Открываю самую последнюю статью в «Нью-Йорк таймс», которая посвящена объявлению Комиссии о том, что против Эйвитта Томпсона выдвинуто обвинение в мошенничестве. Еще там цитируют источник в ФБР, заявивший, что высшее руководство и старший персонал наверняка причастны.

Оуэна по имени не называют, по крайней мере пока.

По Президентскому бульвару такси направляется к отелю, расположенному на берегу озера Леди-Берд, у моста на Конгресс-авеню. Я лезу в сумочку и достаю распечатку брони, уточняю детали. В глаза бросается полное имя Джул – Джулия Александра Николс. Подруга предложила снять номер на свое имя, отдала мне свою банковскую карту и удостоверение личности – на случай, если за нами следят.

Разумеется, есть запись о нашем полете в Остин. Джулия оплатила билеты своей картой, но на них – наши настоящие имена. При желании нас легко отследить, зато в самом городе след потеряется. Ни Грейди, ни Наоми больше не постучат в мою дверь без приглашения.

Водитель – молодой парень в бандане – смотрит на Бейли в зеркало заднего вида. Он ненамного старше ее и пытается встретиться с ней взглядом.

– Впервые в Остине? – спрашивает он.

– Да, – отвечает она.

– Ну, и как тебе город?

– Судя по тем четырнадцати минутам, которые прошли с тех пор, как мы покинули аэропорт?

Он смеется, словно Бейли пошутила и приглашает его продолжить разговор.

– Я здешний. Задавайте любые вопросы, и я расскажу даже больше, чем вы хотите узнать!

– Приму к сведению.

Я вижу, что Бейли уже не слушает, и пытаюсь поддержать беседу. Вдруг парень и правда пригодится?

– Так вы здесь выросли? – переспрашиваю я.

– И родился, и вырос. Я жил тут, когда Остин был маленьким городишкой. По сути, он таким и остался, только теперь здесь чертовски много людей и еще больше высоток.

Машина съезжает с автомагистрали, и у меня сжимается сердце: перед нами центр Остина. Собственно, таков и был план, но при виде этого странного города сама идея кажется мне гораздо более безумной.

Таксист указывает в окно на небоскреб.

– Башня Фрост-банка. Раньше считалась самым высоким зданием в Остине, а теперь вряд ли входит даже в первую пятерку небоскребов. Слыхали о ней?

– Вряд ли, – отвечаю я.

– У этого здания совершенно невероятная история. Если смотреть под определенным углом, то оно похоже на сову. Очень похоже! Отсюда, может, и не видно…

Я опускаю окно и смотрю на небоскреб Фрост-банка – верхние ярусы напоминают перья на ушах, два боковых окна – глаза. Определенно сходство есть.

– Остин – город Техасского университета, а построившие здание архитекторы учились в Райсовском университете, талисман которого – сова. Так что они поиздевались и над нашим талисманом, и над командой «Лонгхорн». Некоторые не верят в безумную теорию заговора, но взгляните сами – вылитая сова! Разве бывают такие случайности?!

Таксист сворачивает на Саут-Конгресс-авеню, и я замечаю вдалеке наш отель.

– Приехали посмотреть на универ? – спрашивает он, обращаясь к Бейли, и снова пытается встретиться с ней взглядом.

– Не совсем, – отвечает она.

– Тогда зачем вы здесь?

Бейли молчит и опускает окно, желая прекратить дальнейшие расспросы. Ее винить сложно. Она не собирается объяснять незнакомому человеку, зачем приехала сюда – в город, где вроде бы бывала прежде, в поисках информации о своем пропавшем отце.

– Нам просто нравится Остин, – отвечаю я.

– Вот и правильно!.. В отпуск, значит. Как я вас понимаю!

Он подъезжает к отелю, и Бейли открывает дверь еще до того, как машина останавливается.

– Погодите! Запишите мой номер, вдруг захотите поездить по городу и посмотреть что-нибудь интересное.

– Не захотим, – отрезает Бейли.

Она поправляет сумку на плече и спешит ко входу в отель.

Я забираю из багажника чемоданы, спешу следом и нагоняю ее возле вращающейся двери.

– До чего приставучий парень! – бросает Бейли.

Начинаю объяснять: таксист пытался проявить дружелюбие. Девочка мрачнеет, и я решаю, что лучше не спорить по пустякам.

Мы заходим в просторное фойе, и я оглядываюсь по сторонам: высокий атриум, бар, сбоку – «Старбакс». Здесь сотни номеров – в таком отеле легко затеряться. Пожалуй, я озираюсь слишком долго и привлекаю внимание сотрудницы отеля. На груди у нее табличка с именем «Эми», стрижка – короткий боб. Мы поспешно встаем в очередь к стойке регистрации, но слишком поздно – девушка направляется к нам с дежурной улыбкой на лице.

– Добрый день! Я – Эми, портье. Добро пожаловать в Остин! Могу вам чем-нибудь помочь, пока вы ждете регистрации?