Последнее, что он сказал мне

Я падаю духом. Жаль, что это не сама Кэтрин, но она может быть родственницей Чарли. Ну, хоть какая-то ниточка. Бейли тем временем открывает страницу, посвященную дебат-клубу и ее президенту, Кэтрин или Кейт Смит.

И тут на экране появляется фотография.

На групповом снимке – все участники дебат-клуба. Они сидят на барных табуретах в маленьком старомодном заведении, больше похожем на коктейль-бар, чем на паб: деревянные стропила, длинная кирпичная стена, вдоль нее – полки с бурбоном. Сверху свисают лампы, подсвечивая бутылки с темной жидкостью.

Под фотографией подпись: «Президент дебат-клуба Кэтрин Смит празднует победу в первенстве штата в своем семейном баре «Под мухой» с участниками (слева направо) …»

– Быть того не может! – кричит Бейли. – Это же тот самый бар, где проходил банкет!

– Ты о чем?

– Я тебе не сказала, но вчера, когда мы сидели в кафе «Магнолия» и ты задавала вопросы, я вспомнила, что после свадьбы мы пошли в бар. Точнее, в маленький ресторанчик. Потом я подумала, что уже поздно и я просто хватаюсь за любую соломинку… и не стала тебе говорить. Так вот, этот бар «Под мухой» очень на него похож.

Я прикрываю трубку и смотрю на Бейли, которая судорожно тычет пальцем в проигрыватель, стоящий в углу. Странное доказательство.

– Я серьезно! Тот самый бар, я его узнала!

– Бейли, таких баров миллион.

– Знаю, но в Остине я помню два места, – заявляет она. – И это – одно из них!

Бейли увеличивает фотографию, лица участников становятся четче, и тогда мы видим… Мы смотрим только на Кэтрин, забыв про бар и про Оуэна.

Женщина на снимке ничуть не похожа на ту мать Бейли, о которой рассказывал Оуэн и которую помнила Бейли – у Оливии были рыжие волосы и веснушки, и она немного походила на меня.

Женщина на снимке пристально смотрит в камеру, и она – вылитая Бейли. Те же темные волосы, полные щеки и пронзительный взгляд.

Бейли поспешно выключает монитор, словно не в силах больше смотреть. Лицо Кейт на фото так похоже на ее собственное… Девочка переводит взгляд на меня, гадая, что я сделаю дальше.

– Ты ее знаешь? – спрашивает она.

– Нет, – отвечаю я. – А ты?

– Нет, не знаю, – говорит она. – Нет!

– Алло, – подает голос Эленор. – Вы здесь?

Хотя я прикрываю динамик рукой, Бейли все равно ее слышит и напрягается еще больше. Девочка вжимает голову в плечи, руки судорожно тянутся к волосам, заправляют пряди за уши.

Я вешаю трубку и поворачиваюсь к Бейли.

– Мы должны пойти туда прямо сейчас! – восклицает она. – Я пойду в тот бар…

Бейли вскакивает и сгребает свои вещи.

– Понимаю, ты расстроилась. Я тоже…

Мы пока не говорим об этом вслух, не озвучиваем свою догадку насчет Кэтрин Смит, страхов и надежд Бейли.

– Давай-ка все обсудим, – предлагаю я. – Стоит проверить список до конца. Нам осталось самое большее сорок шесть человек, и мы узнаем, кем был твой отец.

– Может, да, а может, нет.

– Бейли…

Она трясет головой и не хочет садиться.

– Я иду в тот бар немедленно! Либо пойдем со мной, либо оставайся здесь!

Бейли стоит и ждет. Не уносится прочь, а терпеливо ждет моего решения. Можно подумать, у меня есть выбор!

– Конечно, я иду с тобой.

Я встаю, и мы вместе направляемся к выходу.

«Под мухой»

Сидя в такси по дороге в бар, Бейли постоянно теребит нижнюю губу и испуганно смотрит по сторонам. Я представляю, о чем она хочет и не решается спросить. Мне больно наблюдать за ее страданиями, и я принимаюсь искать в интернете информацию о Кэтрин (Кейт) Смит, о Чарли Смите – сгодится все что угодно, лишь бы хоть немного утешить девочку.

Увы, Смит – слишком распространенная фамилия, как бы я ни пыталась сузить условия поиска (Техасский университет, уроженка Остина, чемпионат по дебатам). Вариантов ужасно много, среди фото никак не найти ту Кэтрин, которая попалась нам в ежегоднике.

И тут у меня появляется идея. Я добавляю в поисковую строку Андреа Рейес и Чарли Смита и наконец нахожу кое-что, что может нам помочь.

У Чарли Смита есть профили в социальных сетях. В две тысячи втором он окончил Техасский университет со степенью бакалавра по искусствоведению, затем получил магистерскую степень по архитектуре и прошел стажировку по ландшафтной архитектуре в компании, расположенной в центре Остина. С тех пор данных о местах работы по специальности нет. С две тысячи девятого года он не обновлял свой статус, не размещал новых фото. Зато в профиле указано, что его жену зовут Андреа Рейес.

– Вот он, – говорит Бейли и показывает на синюю дверь, обвитую лозами винограда. Маленькая золотая табличка «Под мухой» едва видна. Бар ютится рядом с кофейней, на противоположном углу Шестой Западной улицы.

Мы выпрыгиваем из такси, я расплачиваюсь с водителем и вижу на другом берегу озера наш отель. Внезапно мне становится не по себе, и возникает острое желание вернуться в номер.

Бейли открывает синюю дверь, и тут происходит нечто необычайное: я хватаю ее за руку, поддавшись непонятно откуда взявшемуся материнскому инстинкту.

– Что за фигня? – возмущается она.

– Ты останешься здесь.

– Ни за что!