Последнее искушение свободой

При современном, всеохватывающем патентном праве, когда некоторые мегагиганты даже умудрились запатентовать геометрические фигуры, просто удивительно, что ещё кто-то не запатентовал для себя какой-нибудь определённый цвет, назвав его каким-нибудь замудрённым словом. Но это всего лишь мой оксюморон мудрствования, возникший во время кофепития. А так бы я запатентовал цвет краски стыда, который вскоре станет раритетом для современного общества. Ну, впрочем, ладно, попил кофе, поразмышлял и пора бы вернуться к объективной реальности, которая, впрочем, и подвигла меня на все эти размышления, хотя выдаю я свои чисто субъективные мысли.

Человеческий сосуд, по моему разумению, представляет собою, рассуждая фигурально, некую видоизменённую «мыслерубку», наподобие мясорубки. Объективный, то есть находящийся напротив, факт, с помощью человеческих чувствительных рецепторов, преобразуется в мысленную субстанцию и поступает в его банк данных, именуемый памятью, где он и подвергается механической и химической обработке. Так в начале, поступившая субстанция просеивается, в результате чего, от неё отсеивается ненужный мусор, затем оставшаяся часть подвергается химическому осмыслению и обработке человеческими индивидуальностями, и уже потом отправляется на ответственное хранение в память. Где уже по мере надобности, используется человеком, как его собственная субъективная константа.

Сейчас же моя субъективность, можно сказать, примирилась с общим объективным зрительным ощущением от происходящего, которое поначалу заинтересовала нас. По мере продвижения собеседования, где-то на третьем претенденте, спокойствие и размеренность данного действа, оказало на нас своё умиротворяющее воздействие, и мы с Антоном, поддавшись чувству скуки, стали искать, чем бы нам заняться. Но разве это проблема, и мы, стукнув себя по карманам, мигом решили этот вопрос, достав из них вездесущий, столь необходимый для человека аксессуар, его сотовый девайс.

И вот картина маслом, мы вместо того, чтобы незримо присутствовать на собеседовании, зримо присутствуем в другом мире, поглотившем нас с помощью этого карманного устройства, открывшего для нас двери в другой мир. Меня даже удивляет, почему ещё никто из современных мастеров живописи не запечатлел в своих картинах эту примету времени, определяющую современные реалии человеческого общения. Я так и вижу названия полотен: «Девочка и телефон», «Дебаты в высоком собрании», «Веский аргумент», «День Де-вайс», «Последняя СМС», и тому подобное творчество.

Что ж, разогнав тучи мутантов в моём игровом приложении и одновременно с ними скуку, я краем глаза уловил изменения в последовательном ходе собеседования. Наставник с Максом, проводив за двери последнего интервьюера, поднялись со своего места и направились в нашу сторону. Что касается Антона, то он наравне со мной заметил эти изменения в соседней комнате и вместе со мной отправил свой сотовый девайс в карман пиджака. Войдя к нам в кабинет, Наставник с ходу, возбуждённым голосом спросил нас, – Что, не заснули ещё здесь? – На что мы, показушно и недоумённо покачивая головами, заявили. – А что, надо было?

– И я вот также не мог найти себе места, когда ждал своей очереди для собеседования, – продолжил на своей волне Наставник.

Видимо интервьюирование занимало в его душе какое-то особенное место, раз он так серьезно относился к нему. Мы же с Антоном переглянулись после его замечания о его волнительности, и только сильно наблюдательный человек мог заметить ответное наше перемигивание.

– И вот Максу, тоже пришлось по душе нынешнее собеседование, и в связи с этим скажу, что он сумел себя проявить с нужной стороны, но вы, наверное, сами всё слышали, так что мне незачем повторяться, – закончил Наставник.

Может быть, Макс себя и проявил, может быть и мы это слышали, да вот только, ничего из всего этого не отложилось у нас в памяти, в виду того, что в тот момент себя проявлял мой игровой герой, разивший слева направо атакующих его мутантов. И скажу больше, мой герой также сумел себя проявить с нужной стороны, уничтожая эту виртуальную нечисть. Я посмотрел на Антона и по выражению его лица понял, что ход его мыслей придерживался той же дороги, что и мои.