Читаем Последнее заблуждение. Лекции по эволюционной типологии. Том II полностью

До сих пор мы рассматривали Темпераменты «экзистенциально», исходя из центральных позиций. Теперь мы хотели бы вспомнить, что есть еще априорная, нулевая позиция, предваряющая все остальные позиции. Для того, чтобы понять третью позицию исходя из нулевой (а не главной), целесообразно посмотреть на эту пару как на два крайних события – первое и последнее. Статус и качества Начального и Конечного вытекают естественным образом из линейности позиционной цепочки – «разорванности» бытия, которое откуда-то начинается и чем-то заканчивается. Причем если об этой окончательности мы имеем некоторое представление через сопряженный феномен «смерти» (которому мы уделяем либо не уделяем должного Внимания), то изначальное занимает в нашей жизни положение «слепого пятна». Эту совершенно «слепую» (нулевую) позицию, оставленную без всякого Внимания, мы назвали Обстоятельствами.

Человек тем самым вместо беспрепятственного, бессмертного процесса является замкнутым отрезком, имеющим Начало и Конец. За наше собственное Начало следует принять нашу главную позицию, которой предшествует и над которой довлеет (как Рок в одном частном случае) нечто изНачальное. Очевидно, что такой приоритет Обстоятельств над человеком есть следствие разрыва между третьей и нулевой позициями. Человек – это запруда, плотина, преграда, приготовляемая им самим и возводимая в продолжении всей жизни на третьей позиции, – «он» сам готовит свой Конец и «роет себе могилу на том Конце», в то время как изНачально (в нулевой позиции) «ему» уготовано и подано нечто «на блюде». И это «нечто» имеет характер абсолютно завершенного, приготовленного на фабрике общественного продукта.

Итак, суть нулевой позиции заключается в том, что она есть некоторое непререкаемое, жестко диктуемое Обстоятельство, предшествующее самому человеку, – наличие этого Обстоятельства и делает человека «частным случаем», «вторичным» и «временным явлением». На языке Канта можно было бы говорить о нулевой позиции как своего рода «условии возможности» для других позиций – об обусловленности человека Обстоятельствами нулевой позиции. Мы оперируем сущим, оставляя без Внимания то, каким образом оно попадает к нам, и это обрекает изНачальное сущее (и функцию, его создающую) на статус чего-то общественного.

Оттенок, вносимый предикатом «общественный», указывает на что-то вроде столовой, где все могут есть, сидя лицом к стене, не разговаривая, не взаимодействуя и вместе с тем находясь в ситуации общественного (места), где все отмерено и распределено и более не нуждается ни в чьих инициативах. Свойство самой еды, пищи в такой столовой – не коллективное, не социальное и не коммунальное, а именно общественное, очень предсказуемое, в каждой ситуации уже изНачально четко определенное, как Уголовный Кодекс – в каждом государстве разный, но всегда уже предшествующий нашим поступкам.

На практике это означает, что Утренние типы «натыкаются» на чужой общественный Внешний Мир, Дневные чувствуют чужими общественными Чувствами, Вечерние наследуют чужие общественные Сценарии (так называемые Эдиповы комплексы, Фатум, Рок), а Ночные мыслят чужими общественными Мыслями. Нулевая позиция, говоря метафорически, похожа на вставленную в нас изНачальную «флешку» с готовыми «публичными» картинками, чувствами, сценариями, мыслями, формулами, законами… Информацию на этой «флешке» мы условно сравним в случае Ночных типов с Публичной Библиотекой, Вечерних – с Фатумом, Дневных – с музыкальными Стандартами, Лейтмотивами и в случае Утренних – собственно с предуготованным Внешним Миром, каков он есть «на самом деле» (в дальнейшем эти понятия будут раскрыты более подробно). Что касается характера самих функций в нулевой позиции, то они являются именно «сами собой», то есть соответствуют данному им референтному описанию (см. главу «Шестнадцать функций» первого тома), выполняя чисто механически трансмиссию Алхимического Круга. Функции в нулевой позиции суть вселенские категории, лишенные психических наслоений, сказуемые, действующие еще «без нас», «до нас», не предполагающие нашего участия…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ
САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ

Предлагаемая книга посвящена некоторым методологическим вопросам проблемы причинности в процессах функционирования самоуправляемых систем. Научные основы решения этой проблемы заложены диалектическим материализмом, его теорией отражения и такими науками, как современная биология в целом и нейрофизиология в особенности, кибернетика, и рядом других. Эти науки критически преодолели телеологические спекуляции и раскрывают тот вид, который приобретает принцип причинности в процессах функционирования всех самоуправляемых систем: естественных и искусственных. Опираясь на результаты, полученные другими исследователями, автор предпринял попытку философского анализа таких актуальных вопросов названной проблемы, как сущность и структура информационного причинения, природа и характер целеполагания и целеосуществления в процессах самоуправления без участия сознания, выбор поведения самоуправляемой системы и его виды.

Борис Сергеевич Украинцев , Б. С. Украинцев

Философия / Образование и наука