Последнее зелье

– С ромашкой? – по-стариковски простонал отец.

– С ромашкой – уверил Антон.

Вечером следующего дня, около пяти часов вечера, пожилой Вацлав, отец Антона, надел поношенный, единственный, что был у него, пиджак поверх пожелтевшей, но хорошо отглаженной рубахи, заправленной в спортивные брюки с лампасами. Он причесал оставшиеся на полулысой голове седые лохмы, и побрызгал на себя видавшим виды одеколоном, хранившемся у него для особых случаев. Антон тоже заинтересованно, но больше настороженно ждал покупателя. Ему показалось подозрительным, неожиданное предложение.

«Двойная цена, за такую-то рухлядь! Что-то тут не так…» – думал он.

Ханна тоже не захотела оставаться в стороне. В их глухой деревушке гости были редкостью. Особенно люди с деньгами. Ей захотелось выглядеть достойно. С тех пор, как человек, что спал в их доме, внезапно исчез, она была расстроена.

Она надела мамино белое платье с кружевами и посмотрела на себя в зеркало. Русая коса, лицо, обветренное и загорелое от тяжёлой работы на свежем воздухе. Первые морщины вокруг глаз. Она немного располнела в последнее время. С тех пор как заболел отец, она и думать не смела о замужестве и смирилась с участью старой девы. Да и за кого тут замуж выходить? Кругом одни старики да пьяницы. Все хорошие парни рано женились и уехали в город. Она вздохнула. Платье теперь казалось ей нелепым. Девушка накинула платок на плечи, и вышла в гостиную.

В дверь постучали.

Отец, кряхтя, поднялся со своего кресла и выпрямился, как солдат. Антон, пошёл открывать. Рука его заныла, отдавая в локоть. Он отворил толстую дверь. Затем отодвинул кружевную занавеску на второй двери и посмотрел через стекло на улицу. Спиной ко входу стоял мужчина. Не высокий. Серое классическое пальто до колен, чёрные брюки. Антон сразу же обратил внимание на его начищенные ботинки. На крыльце возле его ног стояла большая чёрная сумка.

Антон открыл дверь. Герман обернулся. Золотая серьга блеснула в его ухе. Искусственная улыбка.

– Добрый вьечер.

Антон замер с кислым лицом.

«Это же тот парень, которого я нашёл на берегу! Хватило же ему наглости явиться сюда, после того что даже не поблагодарил нас!»

– Я пришёл поговорьить по поводу продажи дома. – сказал Герман.

Антон молча кивнул.

– Можно войтьи? – поинтересовался колдун.

«Можно войтьиии?» – мысленно передразнил его Антон.

– Ну, допустим. – процедил сквозь зубы он, и отошёл, освобождая Герману дорогу.

«Ты посмотри, какой лощеный. Воняет одеколоном, и серьга как у женщины. И эти волосы, блестят как у женщины. Не мужик, а баба!»

Герман прошел в дом.

– Проходите, проходите! Здравствуйте! – тут же поприветствовал его Вацлав – Эммм… добро пожаловать к нам в дом!

Герман учтиво улыбнулся, и протянул старику руку. Старик обхватил её ладонями и пожал долго, даже слишком.

– Добрый вечьер. Моё имья Герман Тьери. Я приехал посмотрьеть дом.

– Да-да, мы уже Вас ждём. Пожалуйста, садитесь, позвольте ваше пальто…

Антон закрыл двери, смотря на Германа в упор. Он так старался изобразить из себя грозного хозяина, что это выглядело смешно. Его сестра вошла в комнату. Она коротко вздохнула, взглянув в лицо колдуна.

– Ханна, возьми у дорогого гостя пальто, – попросил отец – а я приготовлю чай.

– Не бьеспокойтесь… – начал, было, колдун.

– Что Вы, что Вы! Пожалуйста, располагайтесь.

Ханна, робко подошла к Герману, тот взглянул на неё, не зная, что сказать. Он всё ещё не был уверен, почему она спала рядом с ним той ночью. Девушка же сгорала от стыда. Она покраснела и протянула руки, чтобы взять пальто, глядя ему в глаза. Колдуну стало неловко.

«Боже! Какой стыд! Он видел, как я спала на его кровати. Боже! Какие у него глаза!» – она взяла его пальто и опустила взгляд. Тьери улыбнулся одним уголком губ и уселся в кресло.

Вацлав, шаркая ногами, почти бегом, пришёл с кухни, неся в руках две чашки крепкого деревенского чая, расплескав половину по пути.

– Живём мы просто.

– Благодарью. – с улыбкой отвечал Герман, принимая из его рук уже полчашки чая.

Наконец, старик перестал суетиться и уселся в кресло напротив. Он тяжело дышал. Герман отпил немного чая и поставил чашку на столик, что стоял перед ним.

– Ну что ж, – начал Вацлав – значит, Вас зовут… Эээ…

– Герман Тьери. – повторил Герман.

Антон встал за спиной у отца и скрестил руки на груди. Выражение его лица было враждебным. Ханна села на табурет в углу, и с тревогой смотрела на брата.

– Да-да. Пан Тьери. Зовите меня – Вацлав. – он положил руку на грудь и снова перевёл дыхание.

– Рад познакомьиться, Вацлав. – Герман старался произвести впечатление бизнесмена из высшего общества, однако со стороны он скорее походил на танцора фламенко. Чёрная рубашка, с закатанными до локтя рукавами, блестящий гель на волосах в сочетании с его выразительной внешностью, выглядели вызывающе. Впрочем, старому Вацлаву такой образ внушал некое уважение.

Старик, заметив акцент покупателя, тут же нашёл тему для непринуждённой беседы, которая, по его мнению, должна была притворять деловые разговоры.

– Вы приехали издалека?