Последнее зелье

Старый пан проснулся поздно. Он заворочался в постели и, открыв глаза, подумал, что всё ещё спит. Солнце было высоко. Уже очень давно он не спал так крепко.

С удивлением Вацлав заметил, что чувствует себя хорошо. Сердце его билось ровно и спокойно. Впервые за долгое время, он не чувствовал ни боли, ни тяжести в груди. Старик поднялся. Настроение сделалось прекрасным, как в молодости, когда будущее полно надежд.

Он ощутил прилив сил. Не зная, что делать с этой энергией, он, немного подумав и почесав в затылке, достал из-под кровати пыльные гантели, и начал делать упражнения.

– Раз – два! Ррраз – два!..

Ханна заглянула в комнату отца и нашла его за приседаниями, да ещё и с гантелями на плечах.

– Папа? – изумилась она, – Как ты себя чувствуешь?

– Прекрасно! Сегодня просто чудесно! Раз-два!.. – старик чуть не смеялся, так ему было хорошо.

– Антон договорился с тем иностранцем, и теперь можно не продавать корову! Сарай починим. Рааз – два! Собирайся, поедем на базар!

– Пап, Антон, ну, вобщем… – Ханна посмотрела в пол.

– Что такое? Собирайся, говорю. Раааз – два!

– Антон его выгнал.

Старик остановился. Улыбка исчезла с его лица.

– Да ты что? Что ты говоришь-то такое?

– Спроси у него сам. – с досадой ответила Ханна.

Старик разозлился, но даже сейчас заметил, что его сердце не доставляло никакого беспокойства.

– Антон! – завопил он.

– Папа, папочка, не волнуйся, пожалуйста!

– Антон! Сукин сын! – он выбежал из комнаты.

Антон колол дрова во дворе. Он замахивался топором на вытянутых руках и, что было сил, опускал его точно на середину полена. Одет он был в сапоги, спортивные штаны и старую куртку. Коротко стриженые волосы, казались одного цвета с кожей. По лбу капельками стекал пот. Под обоими глазами парня красовались фиолетовые синяки. Нос был заклеен компрессом.

– Антон! Где тебя черти носят?!

Отец выбежал на крыльцо. Парень обернулся с топором в руке. Вид у него был тот ещё.

– Ты что наделал, а?!

– Папа? Ты чего? – не понял сын.

– Деньгами кидаться вздумал?! – отец подумал, что, наверное, сын с кем-то подрался, как бывало частенько. Он со злостью кинул в него солдатским ремнём. Не попал, конечно.

– Отцовским добром распоряжаться вздумал?! Так научись сначала, прежде чем браться!

– Папа, что?.. Твоё сердце!

– Да я здоров как бык! – завопил Вацлав. – А ты что возомнил-то о себе?!

Он подошёл ближе. Теперь, выпрямившись, старик оказался одного роста с сыном. Парень бросил топор в сторону.

– Пап, успокойся.

– Я всю жизнь впроголодь жил, чтобы вас с сестрой поднять! Мать в могилу слегла раньше времени! Старались для вас, из кожи вон лезли! Чтобы ты, собачий сын, деньгами нашими кидался?! Это что, по-твоему, легко нам было?!

– Папа, я… Он… – только сейчас Антон начал понимать, в чём дело.

– Что?! Что «он»?! Э-эх, и сказать нечего тебе, бессовестный!

– Папа, да я не знаю, может он сектант какой! Странный он какой-то! Не доверяю я ему! – Антон хоть и боялся отца, но тут не выдержал – Ишь, какой важный! Подошёл, давай руками водить и командовать! А может, он вообще из этих, извращенцев!

– А может, он врач! – крикнула с крыльца Ханна.

– Тебя не спросили! Молчи вообще! – огрызнулся Антон, и тут же схлопотал от отца подзатыльник.

– Покричи мне тут, на сестру!

– Я его в реке выловил, он чуть не утоп! – продолжил Антон – Отлежался у нас, а потом смылся, и спасибо не сказал!

Теперь старику припомнилось, что покупатель бабкиного дома, действительно похож на беднягу, что принесли тогда к ним в дом мокрого и без сознания.

– Не знаю я, врач он или кто, – задумчиво проговорил Вацлав, и тут в его голове прояснились события вчерашнего вечера. Взгляд горящих глаз иностранца, его шёпот, и то, как старик почувствовал себя утром, – а только не умеешь ты, дурень бестолковый, принимать благодарность!

– Папа, тебе плохо? – Антон беспокойно взял отца за плечи. Тот отмахнулся.

– Не трожь меня! Нормально всё. Я сегодня какой-то… Сам не пойму. Всё равно как мальчишка стал. – он ждал нового приступа боли в сердце, однако, этого не случилось.

Ханна подошла к отцу и взяла его за руку.

– Папа тебе лучше?

– Намного лучше, доченька.

В тот момент, все трое отчётливо поняли причину.

– Чудеса. – проговорила Ханна.

– Чудеса. – согласился отец, – Где теперь его найдёшь? И извиниться – не извинишься.

– Пап, ну, не волнуйся. – с досадой сказал Антон, – Ну, хочешь, я его найду? Не знаю только где…

– А это уже не моя забота! – снова вспылил Вацлав, – Только пока не найдёшь его, домой не возвращайся!

Антон сдвинул брови и помрачнел. Ханна взяла отца под руку.

– Папа, пойдём, я там завтрак приготовила. Пойдём.

Вацлав поплёлся за дочерью.

– За что мне такое наказание, дочка?

– Не волнуйся, Антон всё уладит.

Ни в телефонном справочнике, ни в адресной книге имени Германа Тьери не оказалось. В придорожных гостиницах никто его не видел.

«Волк. Почему он назвал меня так?» – размышлял Антон.

Волк.

Это слово отдавало в висках. Каждую ночь он смотрел в небо на жёлтый глаз луны, ожидая приближение полнолуния.

Полнолуние.

Это слово было страшно произносить, даже мысленно.