Последняя битва. Штурм Берлина глазами очевидцев

Его и еще пятнадцать человек гуськом вывели из подвала. Затем охранник пересчитал их и отвел к кабинету начальника охраны. Они ждали перед дверью, пока их одного за другим вызывали в кабинет. Когда наступила очередь Косни, он увидел в кабинете шестерых абсолютно пьяных эсэсовцев. Один из эсэсовцев нашел в списке его имя и выдал личные вещи, отобранные во время ареста. Их было ничтожно мало: армейская чековая книжка, карандаш и зажигалка. Герберт расписался за свои вещи в бланке, где говорилось о его освобождении. Один из эсэсовцев сказал: «Ну, скоро ты увидишься с женой». Всем велели вернуться в подвал и собрать вещи. Косни едва верил в свою удачу. Он быстро собрался, тщательно сложил выходной костюм, который жена подарила ему на четвертую годовщину свадьбы. Закончив сборы, он стал помогать своему приятелю Хаусхоферу. У того оказалось немного еды, включая бутылку вина и буханку хлеба из непросеянной ржаной муки. Буханка не влезала в рюкзак, поэтому Хаусхофер отдал ее Косни. Ждать пришлось долго. Почти через полтора часа шестнадцать человек выстроили парами и вывели в неосвещенный вестибюль. Вдруг дверь за ними захлопнулась, и они оказались в кромешной тьме, но почти сразу же вспыхнул электрический фонарик. Когда глаза Герберта привыкли к полумраку, он понял, что фонарик висит на поясе офицера СС. Это был подполковник в каске и с пистолетом. «Вас переводят, — сообщил он. — При малейшей попытке побега вы будете расстреляны. Вещи сложите в грузовик и пешком пойдете на железнодорожный вокзал Потсдама».

Надежды Косни были разбиты. На мгновение он подумал, не метнуться ли в одну из ближайших камер. Он не сомневался, что русские будут здесь через несколько часов, но тут же понял, что по всему периметру помещения стоят эсэсовцы с автоматами. Заключенных вывели из тюрьмы и погнали в сторону Инвалиденштрассе. Шел дождь; Герберт поднял воротник куртки и покрепче затянул на шее полотенце, которым пользовался вместо шарфа. Вскоре заключенных остановили и обыскали и снова забрали все личные вещи, которые вернули ранее. Колонна снова отправилась в путь, рядом с каждым заключенным шел эсэсовец с автоматом за спиной и пистолетом в руке. Когда дошли до Инвалиденштрассе, сержант СС предложил пройти напрямик через разбомбленное здание выставки. Пробираясь по строительному мусору, они вошли в руины огромного здания с торчащими, как скелеты, бетонными колоннами.

Вдруг каждого заключенного схватил за шиворот находившийся рядом охранник. Часть пленников потащили влево, часть — вправо. Их подвели к стене и расставили на расстоянии шести-семи футов друг от друга, и тогда они поняли, что их ждет. Некоторые начали умолять сохранить им жизнь. Человек рядом с Косни закричал: «Сохраните мне жизнь! Я ничего не сделал». В этот момент Герберт почувствовал прикосновение холодного дула пистолета к загривку. Когда сержант скомандовал «Огонь!», Герберт чуть повернул голову. Эсэсовцы выстрелили вразнобой. Косни почувствовал резкий удар, упал на землю и затаился. Подполковник направился вдоль шеренги упавших людей, стреляя в голову каждому. Дойдя до Герберта, он произнес: «Этой свинье достаточно… Пошли, парни. Надо спешить. У нас сегодня еще много работы». Косни не знал, сколько пролежал неподвижно. Через некоторое время он очень осторожно коснулся рукой шеи, потом щеки. Кровь текла ручьем, но в то мгновение, повернув голову, он спас себе жизнь, однако не чувствовал ни правой руки, ни ноги. Он медленно пополз через развалины до Инвалиденштрассе, там встал, но обнаружил, что не может идти. Покрепче затянув полотенцем рану на шее, он медленно, с трудом преодолевая боль, потащился к больнице «Шарите». Несколько раз Герберт падал, один раз его остановила группа подростков из гитлерюгенда и потребовала документы, но, увидев, что он тяжело ранен, его пропустили.

Он снял башмаки, потому что «они казались слишком тяжелыми». Потом он попал под сильный артиллерийский огонь. Сколько он шел почти в бессознательном состоянии, он так никогда и не вспомнит, но наконец он добрался до своего дома за Францискиштрассе. Затем в последнем усилии Герберт Косни, единственный живой свидетель бойни в Лехртерштрасской тюрьме, заколотил в свою дверь. Хедвиг, его жена, открыла дверь и не узнала человека, стоявшего на пороге. Его лицо и куртка были залиты кровью. «Кто вы?» — в ужасе спросила она. И перед тем как потерять сознание, Косни прошептал: «Я Герберт».[56]