Читаем Последняя из рода Блэк (СИ) полностью

- Ваш отец – идиот, – только и сказал Снейп.

- Еще слово в том же духе, и я уйду, – предупредила я.

Он пожал плечами.

- Уходите, кто вам мешает.

Бесит! Как же он меня бесит!

Кретин.

Я снова уставилась на елку, а Снейп вдруг наклонился и зачерпнул с земли свежего снега.

- Что вы…

- Раз уж вы остались, то держите, – он протянул мне трасфигурированный фужер. В другой его руке был такой же.

Я взяла, и он налил шампанского.

- Я редко пью алкоголь, – призналась я, глядя на пузырики, стремящиеся на свободу. – Поэтому, если опьянею и начну приставать, останавливайте меня. Хотя, можете не останавливать.

Губы Снейпа едва заметно дрогнули в намеке на улыбку.

- Тогда, может, лучше не надо? – предложил он.

Я хмыкнула и звякнула фужером об его фужер.

- Счастливого Рождества, профессор.

По телу разлилась приятная слабость. Голова закружилась.

Под капюшоном начал таять снег, и я поежилась.

- Замерзли, Блэк? – спросил Снейп и потянулся за палочкой.

Я остановила его жестом и полезла в карман.

- Что это? – спросил Снейп, когда я протянула ему сверток.

- Подарок.

Он хмыкнул.

- Вы мастер упаковки, – саркастично сказал он, развязывая черную ленточку еще с дориановского подарка и разворачивая мятую позавчерашнюю передовицу «Пророка». В его ладони оказался небольшой стеклянный шарик.

- Сожмите.

Снейп сомкнул пальцы, и шарик засветился мягким желтым светом, разливая вокруг тепло.

- В Индии его называют маленьким солнцем, – сказала я, глядя на него. В его зрачках горел ровный свет шарика.

- Я полагал, вы на меня злитесь, – сказал Снейп.

Я дернула плечом.

- Какой в этом смысл? Вы мне ничего не обещали и ничего не должны. Мои чувства это мои проблемы.

- Странно слышать такое от вас. Я ожидал более неадекватной реакции.

Я отвернулась и уставилась на елку. Да, это не мои размышления, а прошаренного в кармических вопросах Гриндевальда. Я еще только пытаюсь проникнуться этой мудростью.

Но этого я говорить не стала.

- Я переживу. Я все переживу. Я живучая, – я усмехнулась и натянула поглубже капюшон – надо бы намутить согревающие чары или забуриться в кафешку.

Я как раз подумывала позвать его в открытую сегодня допоздна кофейню за углом, когда совсем рядом хлопнуло, и взволнованный Пигли пропищал:

- Хозяйка Гертруда! Леди Малфой... рожает!

====== Глава 117. Я ваша тетя ======

Я сидела рядом с бледным раскачивающимся взад-вперед Малфоем и поила его шампанским из бутылки – такие фужеры, как сделал Снейп, я колдовать не умела. По другую сторону от Драко сидела растрепанная Гермиона в мантии с блестками. Сириус расхаживал вдоль коридора и стенал, чем сильно всех нервировал. У стеночки прямо на полу сидел Хорхе, которого вытащили прямо с концерта. Его отпаивал чем-то Люпин. Грюм и Тонкс стояли по краям от всей нашей компании, охраняя от возможного нападения, в самой комнате, несмотря на протесты врачей, была Грэм. Потому что, по словам главы родильного отделения, Люциус Малфой уже давал ему взятку за своевременное сообщение о родах жены. Что он там хотел сделать, я не знала, но главу отделения перекупила.

- Мальчик, – с улыбкой выглянула из палаты медсестра. – Отец ребенка может зайти.

Хорхе нервно подскочил и замешкался у двери.

- Ну, ты чего, – я подошла и подтолкнула его в спину. – Не ссы, Татуха, не первый раз.

Хорхе скрылся в палате, а я сжала плечо Драко, который стоял с неописуемым выражением лица.

Мы вернулись в родовой дом Блэков уже под утро – вместе с Нарциссой, младенчиком и нанятой медсестрой. Всюду в доме спали бурно отгулявшие Рождество орденцы, уставший Пигли тихонько прибирался.

Кричер перенес Драко и Гермиону в школу. Люпин и Тонкс отправились спать с милыми романтичными улыбочками на лицах. Хорхе и Сириус, пьяно обнявшись, ушли на кухню продолжать спор об имени ребенка – Джеймс или Педро, вот выбор так выбор.

Я подхватила рюкзак и купленный сегодня в сердцах билет до Австралии, где Врата очень серьезно охранялись, и где я пока еще ни разу не была. Сейчас, после появления на свет сына Хорхе и милых посиделок на скамейке со Снейпом, я уже не так сильно хотела в какую-то там Австралию, но билет куплен, и Блинчик уже готов встречать меня в аэропорту Канберры.

- Вернусь через неделю, – предупредила я сонного Кричера, который единственный спалил, что к дому подъехало такси. – Если что-то случится, звони на этот номер, но никому его не давай.

Я сунула в карман джинсов мобильный. Если бы не война, фиг бы я его завела. Говорят, магглы даже могут вычислить местоположение этой штуковины.

- Счастливого Рождества, хозяйка Гердруда! – пропищал мне вслед Пигли.

Да уж.

Я знала, что что-то случится. Знала, что пожиратели устроят мне веселые каникулы.

Кричер позвонил на второй день.

Темное пыльное помещение было пустым. Трое, появившиеся здесь, закрутили головами.

- Сириус! – раздался мой голос. Вот точь-в-точь мой.

- Грета! – Сириус ломанулся на голос, размахивая палочкой.

Тут же из-за угла выскочила встрепанная тень.

- Экспеллиармус!

Яркая вспышка, и палочка Сириуса гулко простучала о пол где-то у стены.

- Экспеллиармус!

- Экспеллиармус!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ставок больше нет
Ставок больше нет

Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году.В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни.Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…

Жан-Поль Сартр

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика