Читаем Последняя из рода Блэк (СИ) полностью

Бросив «школьный автобус» покачиваться на волнах, мы с Криви и эльфом, которого я брала на всякий случай, чтобы он если что вытаскивал непутевых Криви, метнулись сперва в замок Гриндевальда, а затем уже в родовой дом Блэков.

Я написала Муромцу письмо с просьбой забрать девчонок и передать Цепешу, что все с его внучкой нормально, дала каждому Криви подзатыльник и пошла спать.

А это еще меня называли трудным ребенком.

====== Глава 140. Беллатрикс ======

Девочки были милыми и воспитанными, и хоть в их глазах и было то же самое неуемное и бешеное нечто, что заставляло Криви средь бела дня воровать мумии и корабли, они вели себя тихо. Может быть, тому поспособствовал разговор с серьезным дедушкой Дамблдором, может быть присутствие Грюма, страшно вращающего глазом и ругающегося матными словами. Криви тоже притихли – я строго настрого запретила им ввязываться в авантюры, пока за девочками кто-нибудь не приедет. Совы от Муромца пока не было, и я подпинывала Дамблдора, чтобы тот пообщался с Цепешем, и тот вроде бы даже пообщался, но результатов это не принесло. По словам хогвартского директора директор дурмстрангский порадовался, что у внучки такие веселые насыщенные каникулы и передал привет Хорхе, которого ждал на очередной юбилей школы с его группой. При этом он умудрился выторговать скидку с него на выступление, а с меня – на личный солнценепроницаемый колдомобиль класса люкс.

Страсти вокруг одиссеи Криви немного поутихли, и мы с Томом вернулись к нашим баранам. Бараны у нас были назначены на завтра, а сегодняшний тихий вечер я хотела отдохнуть и провести так, как если бы он был последний. Том на этой аллегории заставил меня сплюнуть и стукнул по башке.

- Вы больше не дуетесь? – на всякий случай спросила я, без спросу садясь рядом со Снейпом на диванчик и прижимаясь к его плечу.

Тот мрачно на меня покосился и закрыл книгу.

- Дуться на вас совершенно бессмысленно. Вы все равно ведете себя так, будто вас все любят и обожают, – проговорил он.

На этом ссору я посчитала официально законченной и положила руку ему на грудь. Под ладонью стучало сердце.

- Я вот давно хотела у вас спросить. В мой День Рождения, когда я пришла к вам в комнату, вы куда-то собирались… – я вопросительно на него посмотрела.

- Никуда я не собирался, – проворчал он.

- На вас была мантия и даже, кажется, какие-то ботинки, – не поверила я.

Он недовольно на меня посмотрел и дернул плечом.

- Я шел искать вас.

- В самом деле? – воодушевилась я.

- Что вы так обрадовались? – раздраженно фыркнул он. – Ваш День Рождения был ужасным днем, если вспомнить.

- Почему?

- Потому что вы сбежали с праздника, и вас все потеряли. Сначала ко мне в комнату вломился ваш чокнутый папаша. Потом Драко. Потом пришел ваш… Том и назвал меня идиотом. Потом заглянул Дамблдор и сказал примерно то же, но другими словами. Я оделся и хотел идти вас искать, чтобы вы вернулись в гостиную, и все эти болваны перестали ходить ко мне, – рассказал он. – А потом появились вы, и от вас разило, как от завсегдатая «Кабаньей Головы».

- Я редко пью и быстро пьянею, – покаялась я, улыбаясь до ушей.

- Вам вообще категорически нельзя этого делать, судя по тому, что вы тут несли.

- Мне потом было очень плохо, – пожаловалась я.

- Так вам и надо. И перестаньте так глупо улыбаться.

Я вздохнула и спрятала лицо в его плече, чтобы он не увидел, как моя улыбка становится нервным оскалом.

Все же, возможно, сегодня последний день, когда я глупо улыбаюсь.

- Тьфу, блин! – я подскочила, когда дверь чайной открылась, и в нее вошел низенький страшненький араб.

Араб закатил глаза и назвал меня дурочкой.

- А ты хотела, чтобы я пошел без маскировки? – скептически спросил араб голосом Тома.

- Я думала, Криви вернули мумию в музей.

- Я взял немного волос. А что, ты бы предпочла, чтобы я подверг опасности жизнь какого-нибудь маггла? Пусть ищут потом египтянина, который жил тысячи лет назад, – фыркнул Том, магией укорачивая мантию.

Я нервно поправила волосы. Влезла в легкие, но все же не по погоде теплые, сапоги.

- Готова? – спросил Том, и я кивнула. Дала ему руку.

- Империо. Аппарейт.

Мы появились на границе защитного поля Малфой-мэнора. Как и договаривались, нас встретил Хвост. Провел казавшимся бесконечным садом. Распахнул огромные двери, которые я помнила еще со времен летних каникул после первого курса.

- Они здесь! – провозгласил Хвост, когда мы оказались в просторном холле, высокие потолки которого эхом отражали наши голоса.

- Я хотел бы получить свои деньги, – с легким фальшивым акцентом заявил Том, держа меня за шкирку, когда в холле появился Люциус Малфой.

Старина Люциус выгнул бровь, будто не веря, что все это не обман. Вытащил палочку.

Том дернул меня к себе за спину.

- Я буду говорить только с хозяином, – потребовал он.

- Ишь, чего захотел! – резкий высокий голос заставил бы меня подпрыгнуть, не будь я под Империусом. – Отойди, Люциус! Я сама проверю подлинность товара!

Люциус раздраженно сморщил нос, а Беллатрикс, оттеснив его в сторону, потребовала:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ставок больше нет
Ставок больше нет

Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году.В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни.Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…

Жан-Поль Сартр

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика