Последняя книжная лавка в Лондоне

– Это обеспечит вам всем безопасность, – пояснил Колин и провел своей большой рукой по кусочку, который приклеила Грейс, выдавливая крошечные пузырьки воздуха. – Видела бы ты, что я сделал с ее оставшимися цветами.

У Грейс отвисла челюсть.

– Только не говори, что ты…копал для победы?

В октябре правительство начало агитационную кампанию «Копай для победы!» и с тех пор регулярно объявляло о необходимости перекапывать цветочные клумбы и заменять их овощными грядками. Хотя нормирование, о котором клялась миссис Уэзерфорд, еще не было введено, призыв к народу выращивать как можно больше овощей свидетельствовал о его предстоящем объявлении.

Это не означало, что миссис Уэзерфорд была готова к тому, чтобы несколько цветущих роз и гиацинтов в ее любимом саду были выкопаны.

Колин медленно кивнул, окидывая взглядом дело своих рук.

– Я ничего не знаю о выращивании овощей, но прочитал инструкцию и старался, как мог. – Он беспомощно пожал плечами.

– Ты мог бы спросить Вив, – сказала Грейс. – До приезда в Лондон она жила на ферме.

– Именно поэтому я сделал это во время ее отсутствия. – Колин поднялся на ноги и взялся заклеивать верхнюю часть окна. – Она всегда такая ухоженная. Я не мог допустить, чтобы она копалась в земле и испортила свой маникюр.

– И ты знаешь, что она слишком упряма, чтобы принять отказ в качестве ответа.

Грейс поднялась с пола и встала рядом с Колином. Ее голова доставала ему только до груди, девушка была слишком маленькой, чтобы дотянуться до верхней части окон. Поэтому вместо того чтобы пытаться приклеить полоску самостоятельно, она отрезала и смочила ее, а потом передала Колину.

Он ухмыльнулся.

– Ты это сказала, а не я.

– Твоя мама уже видела сад? – Грейс развернула еще один кусок клейкой бумаги из рулона.

Он отрицательно покачал головой.

– Она присоединилась к местной Женской добровольной службе (ЖДС) и пошла на свою первую встречу. Без сомнения, когда она его увидит, мы об этом узнаем.

Он выглянул в окно, рассматривая улицу, и веселье исчезло с его лица.

– Ей понадобится помощь, пока меня не будет, Грейс.

– Я буду рядом, – поклялась она.

Он опустил голову.

– Мне ужасно не нравится, что приходится оставлять ее. Что, если Германия действительно начнет бомбить Лондон? Вы трое окажетесь в опасности.

Вряд ли бы он смог остановить бомбы, падающие с неба, но Грейс не сказала об этом.

– У нас есть «Энди», который ты соорудил на заднем дворе, чтобы защитить нас, а также заклеенные окна. Ты даже обеспечил нас огородом. И ты ведь знаешь, что твоя мать сделала приличные запасы всего необходимого.

Колин поднял голову, негромко рассмеялся и даже подмигнул Грейс:

– А, точно. Чтобы спекулянты не скупили все это первыми.

– Вот именно. – Грейс пристально посмотрела на него. – С нами все будет хорошо, Колин. Ты береги себя, и когда вернешься, мы организуем самую грандиозную приветственную вечеринку в истории.

Его ответная улыбка была такой милой, что у Грейс защемило сердце.

– Мне бы этого хотелось, – ответил он.

Входная дверь открылась и закрылась, за ней последовали легкий стук и звук снимаемой обуви. Затем сумочку и противогаз повесели на вешалку.

Колин поморщился и выглянул из-за угла.

– Это твоя мать? – произнесла Грейс одними губами.

Колин поежился и кивнул.

– Скажем ей? – спросила Грейс.

Он так энергично замотал головой, что Грейс пришлось прижать руки ко рту, чтобы не рассмеяться.

В задней части дома распахнулась и со щелчком закрылась дверь. Именно тогда они оба поняли, что нет необходимости рассказывать миссис Уэзерфорд о принесенных в жертву цветочных клумбах. Пронзительный крик послужил свидетельством того, что она сама узнала об этом.

Разорение цветочных клумб миссис Уэзерфорд и заклеенные окна, которые она назвала «безобразными», едва ли были их самой большой потерей. Таковой стал отъезд Колина.

Утром в День памяти павших Колин отправился на медицинское обследование. Два дня спустя он получил приказ прибыть для прохождения службы.

Время пролетело слишком быстро, и они были потрясены, осознав, что день отъезда Колина уже наступил.

Сначала он обнял Вив, которая, провожая его, едва смогла выдавить улыбку.

Затем обнял Грейс.

– Пожалуйста, позаботься о маме, – прошептал он.

Грейс кивнула, уткнувшись ему в грудь.

– Обещаю.

Когда наконец настало время прощаться с миссис Уэзерфорд, глаза Колина наполнились слезами. Он моргнул и, тяжело вздохнув, быстро вышел из дома с неестественно прямой спиной. Его мать, конечно, хотела проводить его до места, но в итоге Колин сказал ей, что ему нужно сделать это одному.

Дверь за ним закрылась, и в доме воцарилась неестественная тишина, как будто дом тоже скорбел о потере его присутствия. Миссис Уэзерфорд подошла к окну гостиной и наблюдала, как ее сын идёт по улице.

Остаток дня она так и простояла у окна, продолжая прощаться с ним, как будто все еще могла видеть его удалявшуюся фигуру.

Всего несколько дней назад война была по-настоящему скучной. К чему они так усердно готовились – непонятно. А теперь реальность происходящего поразила их, причинив невыносимую боль.