Последняя книжная лавка в Лондоне

Она бросилась на звук, напрягая слух, и заглянула под диван, где обнаружила очень испуганного Полосатика. Она подхватила его с такой поспешностью, что он даже не попытался сопротивляться. Наоборот, прямо вцепился в нее, когда она выбежала из здания.

Мистер Стокс стоял посреди улицы, в то время как по обе стороны от него бушевали пожары. Люди из Вспомогательной пожарной службы направляли свои шланги в пламя, их униформа пропиталась потоками воды из латунных сопел, но они по-прежнему не сдавали своих позиций.

Мистер Стокс взглянул на Полосатика и ничего не сказал.

– Есть еще выжившие?

Образ безжизненного тела мистера Притчарда, зажатого под шкафом, вспыхнул в ее сознании. Она обняла Полосатика чуть крепче и покачала головой.

Ветер пронесся по узкому переулку, раздувая пламя в дикую стихию и посылая искры во все стороны. Жар вокруг них усиливался, он давил на Грейс, пока она не почувствовала, будто кости начали плавиться как воск.

В детстве ей казалось, что тлеющие угли в камине прекрасны, как огненные феи. Теперь в этом не было ничего прекрасного или волшебного. Пламя было жестоким и беспощадным в своей разрушительности.

– Нам нужно уходить. – Лицо мистера Стокса блестело от пота, а глаза метались по все разгоравшемуся пожару. – У них нет лишней воды. Мы ничем не можем тут помочь.

Она взяла Полосатика с собой, так как оставить его было негде, и временно укрыла его в соборе Святого Павла, который, к счастью, до сих пор избегал огня. Одна из прихожанок, которая искала там убежища, предложила присмотреть за котом для Грейс, заключив маленькое испуганное животное в свои объятия.

После этого Грейс и мистер Стокс вернулись на пылающие улицы. Самолеты все еще летали над головами, дымовая завеса скрывала их от глаз людей, но были слышны их гудящие двигатели, непрекращающееся падение бомб и сводящие с ума хлопки зажигательных снарядов.

Перед одним из горящих зданий стоял пожарный, шланг в его руке был пустым.

– Они разбомбили водопроводную сеть, – сказал он, когда они подошли помочь.

– А как насчет подачи воды из Темзы? – спросил мистер Стокс.

Система подачи воды из реки считалась дополнительной мерой безопасности на случай, если взрывы повредят водопровод, питавший гидранты. Предусматривалось, что тогда Темзу можно использовать в качестве источника воды.

Мужчина продолжал беспомощно наблюдать, как огонь пожирает здание.

– Уровень воды слишком низкий.

Кожу Грейс покалывало от сильного жара.

– Вы имеете в виду..?

– Воды нет из-за отлива. У нас нет другого выбора, кроме как позволить этим пожарам погаснуть самим, – заключил мужчина и опустил голову в знак поражения.

И они гасли сами. Грейс и мистер Стокс продолжали пытаться помочь всем людям, которые могли выжить, а пожарным оставалось только стоять и наблюдать, как огонь уничтожает здание за зданием с ненасытной жадностью, перепрыгивая с одного на другое, как уже случилось почти триста лет назад во время Великого лондонского пожара. Тогда адское пламя превратило центр Лондона в угли и пепел. Похоже, теперь это повторялось.

Грейс содрогнулась, вспомнив сцены уничтожения Лондона пожаром, о которых она читала в «Старом соборе Святого Павла» Уильяма Харрисона Эйнсворта. Сейчас ситуация повторялась. За исключением того, что она, в отличие от главной героини романа, не могла остановить этот ад.

Грейс и мистер Стокс продолжали спасать, кого могли, а самая длинная ночь в ее жизни никак не заканчивалась. Все это время она черпала силы из потока нескончаемой энергии, хотя раньше даже не предполагала, что в таком измотанном состоянии она вообще может быть на что-то способна.

Казалось, прошла целая жизнь, прежде чем наступило утро и положило конец многочасовым бомбардировкам и бесконечному сбрасыванию зажигательных бомб. Дым, словно толстое одеяло, по-прежнему окутывал разрушенные здания, которые потрескивали от все еще не потухшего огня.

Измученная и опустошенная таким количеством разрушений, Грейс направилась к собору Святого Павла в надежде забрать Полосатика. Ужас охватил ее ледяной хваткой, когда она шагала к собору сквозь дым, слишком густой, чтобы разглядеть, стоит ли еще старая церковь. Она затаила дыхание, надеясь, что собор не стал жертвой воздушного налета, как вся остальная часть Патерностер-сквер.

Внезапный порыв холодного ветра охладил ее, вызвав дрожь, показавшуюся неприятной и неожиданной после жара тлеющей кирпичной кладки и неистового огня. Струи дыма взметнулись вверх и рассеялись, явив взору кусок неба и чудесным образом неповрежденный купол собора Святого Павла.

Во время первого Великого лондонского пожара собор продолжал стоять в течение трех дней, прежде чем окончательно рухнул. Его восстановили, и он простоял до настоящего времени. Но он представлял собой не просто здание. Он был символом, местом поклонения и помощи заблудшим душам.

Он олицетворял собой добро, которое по-прежнему царило посреди этого ада. Собор служил образцом британского духа, показывавшим, что даже перед лицом беспощадного уничтожения и огромных потерь они все равно продолжали стоять.