Последняя колония

– Вот и прекрасно, – отозвался я.

Когда явилась Савитри, я все еще обувался. В конце концов я все же зашнуровал ботинки и встал.

– И даже не пытайтесь доказать мне, что я не права, – добавила Савитри.

Варвар соизволил проснуться и подошел к ней. Савитри погладила его.

– Не то чтобы ты была не права, – сказал я. – Мне только казалось, что к совершенно новому миру можно было бы относиться с большим почтением.

– Я живу в палатке и писаю в ведро, – огрызнулась Савитри. – А потом мне приходится переться с этим ведром через весь лагерь к очистной установке, в которой из моей мочи извлекается мочевина на удобрения. Может быть, я и зауважала бы эту планету, если бы мне не приходилось тратить столько времени на перетаскивание взад-вперед отходов моей собственной жизнедеятельности.

– Попробуй писать пореже, – предложил я.

– О, большое спасибо! Вы одной-единственной фразой сразу разрубили гордиев узел. Неудивительно, что вас поставили самым главным.

– Все равно ведро – это только временная трудность.

– Вы это уже говорите мне две недели.

– В таком случае, Савитри, прошу прощения. Я должен был учесть, что две недели – больше чем достаточно для того, чтобы наша колония от трудностей начального периода достигла патрицианской изнеженности нравов.

– Мочиться в нормальных условиях – вовсе не изнеженность, – возразила Савитри, – а один из признаков цивилизации наряду с прочными стенами. И еще ваннами, которыми, должна вам сообщить, в последнее время в нашей колонии пользуется слишком мало народу.

– Теперь ты поняла, почему на планете пахнет подмышками?

– Здесь пахло подмышками, когда мы только-только высадились, – ответила Савитри. – А мы еще добавили вони.

Я расправил грудь и набрал через нос полные легкие воздуха, стараясь показать, будто наслаждаюсь этим процессом. Но, к великому сожалению, Савитри была права – на Роаноке действительно пахло давно не мытым потным человеческим телом, так что меня хватило лишь на то, чтобы не зажать нос. Но кислое выражение лица Савитри с лихвой окупило неприятные ощущения.

– Ах! – провозгласил я, выдохнув воздух. И умудрился не закашляться при этом.

– Чтоб вы подавились! – пожелала мне Савитри.

– Кстати, мне тоже надо заняться кое-какими личными делами. – Я нырнул в палатку за своим собственным ведром. – Не хочешь прогуляться, составить мне компанию?

– Предпочла бы не составлять.

– Извини, но на самом деле это не предложение, а приказ. Пошли.

Савитри вздохнула, и мы направились через нашу деревушку к очистной установке. Следом за нами трусил Варвар, то и дело останавливавшийся, чтобы подлизаться к детям. Варвар, единственный из всех собак в колонии, не сидел на привязи, а врожденное дружелюбие помогало ему заводить друзей. Это быстро снискало ему популярность и помогло растолстеть.

– Манфред Трухильо сказал мне, что наш поселок построен по принципу лагерей римских легионеров, – сказала Савитри.

– И он совершенно прав, – ответил я. – Тем более что это была именно его идея.

Причем идея хорошая. Поселок был в плане прямоугольным с тремя широкими продольными улицами и одной поперечной, делящей их ровно пополам. Посередине находилась общая столовая, в которой колонисты посменно получали точно отмеренные порции из наших запасов продовольствия. Перед ней была устроена небольшая квадратная площадь, где дети и подростки пытались развлекаться играми, а напротив столовой поставили штабную палатку, служившую по совместительству домом для меня, Джейн и Зои.

По обе стороны от поперечной улицы, получившей гордое наименование проспект Вызова, тянулись ряды палаток, в каждой из которых обитали до десяти человек – как правило, две семьи и несколько одиночек или бездетных пар, которых удалось туда втиснуть. Несомненно, это было неудобно, но слишком уж мало места было у нас в поселке. Савитри жила в палатке с тремя семьями, имевшими по двое детей – в каждой по одному младенцу и одному постарше, – что служило одной из немаловажных причин ее плохого настроения. Ей удавалось нормально спать не более трех часов в сутки. А поскольку сутки на Роаноке продолжались двадцать семь часов шесть минут, такой срок был явно маловат.

– Думаю, что римские легионеры не строили оборонительный периметр из складских контейнеров, – сказала Савитри, указав на окраину поселка.

– Пожалуй, что нет, – согласился я. – Но это было у них серьезным недостатком.