Последняя любовь лорда Стентона

– Вы не закончили? – спросил он, встав рядом и положив одну руку на стол, другую на спинку стула. Полюбовавшись несколько минут ее декольте, Алекс с сожалением отвел взгляд и бегло просмотрел лежащие на столе бумаги. – Неудивительно, что вам приходится перечитывать. Как вы разбираете то, что пишете? Или это греческий?

Кристина пристроила локон волос за ухо и подняла на него глаза, поджав при этом губы.

– Это английский. И написано вполне разборчиво.

– Не могу согласиться. Если вы лучший секретарь, чем Ставрос, боюсь даже предположить, каков он в чистописании.

– Может, вам воспользоваться пенсне сэра Освальда, милорд? У вас все признаки близорукости.

– Признаки чего?

– Хорошо, я признаю, рука немного устала, но текст с легкостью прочитает даже ребенок.

– Ребенок, возможно, да. Но я не могу… Вот, что это за трясина? Когда это переговоры увязли в трясине? По моему мнению, все было на удивление быстро.

– Не трясина, а древесина. Помните, мы обсуждали…

– Я отлично помню, что мы обсуждали. Я ведь тоже принимал участие, забыли? Дайте-ка мне.

Не дожидаясь позволения, Алекс подхватил листок и принялся изучать каждую строчку, надеясь, что найдет еще немало ошибок, которые позволят подольше оставаться рядом с мисс Джеймс.

Кристина положила руки на колени и теперь сидела перед ним, словно ученица, ожидающая оценки. Ее плечо было совсем рядом, он даже чувствовал тепло кожи. Алекс поспешил вернуть лист на стол, чтобы избежать продолжения пытки, но не смог отказать себе в удовольствии задержаться на несколько мгновений и вдохнуть аромат волос, склонившись над ее головой. Кристина отпрянула и вскинула голову, заставляя его выпрямиться, устыдившись своей слабости. Надо держать себя в руках, чтобы избавиться от влечения, а не увязать, как в болоте, все глубже.

– Похоже, дело идет к завершению, – произнесла мисс Джеймс, и он кивнул.

– Еще буквально пара часов или чуть больше. Если ни одна из сторон не выкинет какую-нибудь штуку. Вы говорите, устала рука? Если понадобится отдых, только скажите.

Участие сделало то, что не смогли прежде колкости. Кристина смутилась, на щеках появился румянец. Алекс достал из кармана деревянный гребень и протянул ей.

– Вот, примите с извинениями за вчерашнее поведение. Только они, как я понял, не действуют, потому решил добавить нечто вещественное.

Не решаясь коснуться ее волос, он поколебался и положил гребень на стол.

– Что это? – спросила Кристина, глядя во все глаза на подарок.

– Гребень. Предмет, который дамы используют…

– Я вижу, лорд Стентон, – прервала она, – но это не мой.

– Знаю. Я взял его в комнате сестры. Надеюсь, вам будет легче работать, если не придется отвлекаться и поправлять прическу.

Смутившись еще больше, явно этим доставив Алексу удовольствие, Кристина взяла гребень и повертела в руках.

– Смотрите. – Алекс осторожно взял подарок из ее рук. – Можете мне не верить, но я часто помогал сестрам делать прически.

Это была и ложь, и правда одновременно. Он действительно помогал, но не сестрам.

Ее волосы оказались теплыми, такими бывают лежащие у камина поленья, впитавшие жар и энергию огня. Он представил, как она лежит на бордовом бархатном покрывале, а блики пламени ласкают обнаженное тело.

Глаза Кристины распахнулись, рот чуть приоткрылся. Она смотрела на него со вниманием, но молчала. Первым желанием было склониться и поцеловать ее. Алекс подался вперед и замер, словно оказавшись на границе между двумя мирами. Стентон, изменившийся и выбравший новый для себя путь, отступил, но прежний, в ком бушевала кровь Синклеров, ринулся вперед, вытащил многочисленные булавки из прически, зарылся лицом в массу густых волос, наслаждаясь ароматом, а потом прижался к этим восхитительным губам, которые она предлагала для поцелуя. Ему представился шанс проверить, случайным ли был их поцелуй в оранжерее, или эта девушка действительно переполняема страстью, как он и предполагал? Если убрать сдерживающие ее барьеры, сильный темперамент возьмет свое, чувства вырвутся наружу, это будет похоже на сход лавины. Однажды недалеко от Инсбрука он стал свидетелем этого явления. На мгновение показалось, что все в мире замерло, будто само творение решило взять паузу. Внезапно горы, покрытые снегом, с темными вершинами, деревья на которых казались черными, пришли в движение, словно часть их отделилась от целого и поползла вниз. Грохот нарастал, деревья, оказавшиеся на пути лавины, ломались, словно щепки. Зрелище было ужасающим и одновременно поражавшим воображение. Под толщей снега погибли двое мужчин и мальчик, их тела так и не нашли. Именно поэтому ему сейчас следует прислушаться к разуму и отступить. Из-за опасности такого исхода он отказался от пути Синклера. Сход лавины лучше наблюдать с безопасного расстояния; находясь вблизи, можно погибнуть.

Осторожно подхватив прядь, случайно коснувшись при этом виска, он уложил ее на место и прижал гребнем. Убрав руки, он призвал на помощь все благоразумие Стентона, чтобы унять жар страсти, так свойственный Синклерам.