Последняя принцесса Белых Песков

Девушка привела меня в тесную комнатушку, пропитанную запахом пота и плесени, что вместе с благовониями оказывало тошнотворно-дурманящий эффект. «Уют» создавал волнистый тюфяк на полу – единственная мебель. Тяжёлые шторы, которые служили дверью, сомкнулись за моей спиной.

– Хм, прости… – начал было я, но девушка отмахнулась.

– Расслабься, чужестранец, я не буду тебя соблазнять.

Она собрала в узел тёмные волосы, чтобы не мешали, засунула руку под тюфяк. Оттуда появилась плоская фляга – явно не с чаем. Девушка отхлебнула немного и спрятала напиток, после чего добавила:

– Сдался мне будущий вдовец принцессы.

– Эй, не нужно торопить события!

Я присел, но на расстоянии. Соблазнять она, может, и не собиралась, но плечами пожала уж слишком изящно.

– Как знаешь. Да, правду он говорил, в тебе есть что-то…

– Кто?

– Брат мой. Гленд. Ещё говорил, что доверять тебе можно.

Красный в рисунке одеяла вдруг проступил ярче. В висках застучало. Как со стороны я услышал дежурное «мне очень жаль» и не узнал свой голос.

– Мы оба догадывались, что рано или поздно всё так закончится. – Она вновь распустила волосы и, как ширмой, отгородилась ими. – Гленд ведь с предводителями дружил. Это он четыре года назад организовал побег мятежников из Венги, а прежде подобное никому не удавалось. Но… неважно всё это сейчас, времени у нас мало. Гленд просил меня разузнать о твоём пропавшем друге.

Жаль, мои волосы отросли недостаточно, чтобы спрятать за ними смятение.

– Кларк уже нашёлся, к счастью.

Она хмыкнула почему-то.

– Конечно, нашёлся. Минувшая полная луна как раз на убыль пошла.

– Да нет же, он появился во дворце всего пару дней назад!

И снова этот возглас – то ли ехидный, то ли жалостливый.

– Не знаю, когда твой друг появился во дворце, но стражники верховного судьи увели его сразу после прошлой полной луны. Куда потом девали – не знаю.

Три недели прошло, значит. Я отмеряю каждый день на временной шкале – я быстро посчитал.

– Откуда увели?

– То были странники с запада, что скрываются у холмов. Кларк твой считаные часы пробыл у них, а потом… в общем, нет их больше. И холмы там новые теперь, могильные.

Я не смог выдавить очередное «мне очень жаль». А сестра Гленда – я так и не узнал её имени – этого и не ждала. Выглянув в просвет между шторами, она поторопила меня уйти и наказала никому не верить. Я пообещал. Не в благодарность, а просто так – почему-то – я подарил ей синие сафьяновые туфли.

Во дворец я возвращался долго. Нет, не заблудился, просто тащил за собой невидимые камни. Мои внутренности отвергали это место. Маленький зубастый червячок – и я ненавидел его всей душой! – отгрызал по кусочку от моего терпения, и чести, и благородства. Он напевал мне в ухо собственную песенку: «Да пошло оно всё».

Но я шёл дальше, а прямо на входе слуга передал мне записку: свидание с принцессой Эрисфеей, Южная башня, сейчас.

Сейчас так сейчас – и я отправился в указанном направлении. Фея… назвал её Кларк, а ведь правда! Может, ну его, то проклятие? От любви никто ещё не умер – только от зла, которое притаилось в тени железных крыльев. Вот решу и влюблюсь в свою жену, увезу её далеко отсюда, и будем жить долго и счастливо. И никогда больше я не вспомню веснушку в форме одноухого кота.

Южная башня крепилась к стене на уровне третьего этажа небольшим участком своей окружности – торчала наружу, и казалось, вот-вот отвалится. Окон в башне не было, свет проникал сквозь хаотично рассыпанные отверстия в кирпичной кладке: солнечные лучи пересекались, точно шпаги.

Эри восседала в центре на мягких подушках. Если расстелить все её юбки, они полностью бы укрыли круглый пол башни.

– Здравствуй, Джек.

– Здравствуй, принцесса Эрисфея. – Я сел напротив.

– Ты печальный сегодня.

Не помню, когда я был другим. И причина даже не в глобальной неотвратимости и проржавевшем от лжи воздухе. Просто я не представляю, как могу жениться, если Тони не будет стоять за моей спиной.

А Эри продолжала звенящим смешинками голосом:

– Ты грустишь, потому что не хочешь жениться на мне? Надеюсь, что не хочешь, иначе это могло бы означать, что я тебе нравлюсь. У нас и свидание, кстати, ненастоящее – так, дань традициям. Настоящие свидания вместе с романтикой и всякими поцелуями чреваты влюблённостью, а нам это не нужно, правда?

– Абсолютно, – поддакнул я.

Эри улыбнулась. Не зная, чем ещё заняться на свидании без «всяких поцелуев», она стала обрисовывать пальцем орнамент на подушке.

– Хм, а как ты, в общем, поживаешь? – это я ловко нарушил молчание. Но Эри не ответила: солнечные лучи, что проникали снаружи, вдруг задёргались, прерванные взмахами крыльев.

– Птицы пугают меня. – Эри вздрогнула.

– Большие и горящие, как фуок?

– Всякие, у которых есть клюв и когти.

Мне захотелось уложить её и укрыть, подоткнув одеяло со всех сторон.

– Знаешь, Эри, в моём мире водятся птицы, которые бы тебе понравились. Называются колибри. Они крошечные, совсем как пчёлы, и крылышки их движутся так быстро, что не шелестят, а жужжат.

– В твоём мире – это на севере?

– Намного дальше.

Эри заметно оживилась.

– А ты можешь забрать меня туда?