Последняя секунда Вселенной

А может, Эйрик сошел с ума? Она слышала, что с эксцентричными затворниками такое случается сплошь и рядом. Вспомнить хотя бы его деда, который в последние свои годы заперся в своей башне и перестал общаться с семьей. Даже до Аннабель доходили слухи о том, что слуги у него долго не задерживались, а потом рассказывали, что он постоянно с кем-то разговаривал по ночам. Словно бы пытался что-то выменять. А через несколько лет сломал шею в собственной ванной комнате. Видимо, не выменял.

В конце разговора Эйрик пообещал приехать в гости в ближайшие дни, и Аннабель вежливо ответила, что будет рада его принять. Рассудила, что с умалишенными лучше не спорить.

Затем они распрощались.

После звонка она была сама не своя. Аннабель не понимала, зачем согласилась на его приезд.

Ей негде его размещать. Студенты разъехались, но в домиках для работников обсерватории не было электричества и воды, а туалеты и душ стояли отдельно.

Вряд ли такому, как Эйрик, это подойдет. Он-то точно привык к другим условиям. Впрочем, он сам захотел приехать. Пусть сам и решает, насколько комфортно ему будет.

Обратно Аннабель шла пешком. До обсерватории было всего четыре километра. Недалеко. Она шла по широкой двухколейной тропе, которая появилась с тех пор, как старую башню превратили в обсерваторию. По обеим сторонам от нее росла высокая трава, а неподалеку шумел лес.

Прогулка помогла Аннабель сосредоточиться. Она рассудила – звонок Эйрика точно не связан с ее сном, хотя кто-то мог бы связать эти два события. Может, Саншель и Айвин – это какие-нибудь меценаты и научные фанаты. Такие периодически пересылали щедрые пожертвования для ее фонда.

Но она чувствовала что-то еще. Насколько она знала, Эйрик обладал магическим даром. Может, дело в этом. Но при чем здесь она? Это не имело смысла. Никакого. Однако теперь ей хотелось решить эту головоломку.

В ней проснулось любопытство, которое росло с каждой минутой. Она почти не знала Эйрика Кенельма, но теперь не представляла, как пережить те несколько дней до его приезда.

ПРОКЛЯТЬЕ

Если бы Саншель могла избавиться от воспоминаний о прошлом, она бы не раздумывая это сделала. Она знала, что и Эйрик этого хотел. Его слова о том, что раньше он был счастливее, занозой засели внутри.

Раньше Саншель считала забвение проклятьем. Оказалось, все наоборот.

Но как теперь все забыть? Снова связать себя обязательствами с ведьмой из Белого замка? Ну уж нет.

Все казалось таким чуждым, смешным, кукольным. Какие-то распри, какие-то попытки изменить то, что само изменится через несколько лет. Она забыла, каково это – жить в мире, одновременно отсталом в одних вещах и прекрасно развитом в других. В этом витке реальности в их мире тоже случилась война, но то, что было потом, немного отличалось. Меньше территорий оказалось уничтожено, меньше земли затоплено, полярные шапки таяли не так быстро, и уровень океана поднимался максимум на двадцать сантиметров в год.

Приемлемо.

Саншель жила в этом мире, но сейчас, после того, как она вспомнила все три свои прошлые жизни, нынешняя все больше превращалась в сон. Постепенно ее место занимали прежние. Журналистка, странница, ведьма.

Если бы Эйрик не поверил ей, если бы не вспомнил сам, то можно было бы все списать на развитие шизофрении. Вряд ли оба сошли с ума. Но и нормальными их уже точно не назвать.

Оставалось только привыкать с новой / старой жизни. Как?

Саншель все также занималась журналистикой, но в этой реальности она получила докторскую степень по филологии и преподавала в университете Аньесхеде. Она не знала Эйрика и Аннабель, у нее были другие отношения с другими людьми. Близкие отношения. И она не представляла, что теперь с этим всем делать.

Она все еще не чувствовала себя Саншель Дорн. Как будто бы тело не принадлежало ей: это была чужая кожа, чужие глаза, чужие волосы. Все казалось чужим.

Она смотрела на себя в зеркало и не понимала, кто смотрит на нее в ответ.

И почему, почему только они с Эйриком все вспомнили?

Вспомнит ли Аннабель, если увидит их? И нужно ли ей вспоминать?

ПРОБУЖДЕНИЕ

Следующим вечером Саншель снова пришла к нему. Было уже поздно, и Эйрик всерьез заволновался.

– Мы же договорились встретиться завтра, верно? – осторожно спросил он.

Вдруг память начала его подводить.

– Да-да. Аннабель перезвонила? – Саншель скинула ботинки и повесила пальто в шкаф. Как будто давно уже жила здесь.

– Да. Я сказал, что мы приедем на днях. Хотел обсудить с тобой, когда именно мы поедем. Завтра.

– Теперь мы можем обсудить все сегодня. Я немного проголодалась. У тебя есть вино?

Саншель пошла на кухню, и Эйрик в задумчивости последовал за ней. В холодильнике она начала хватать все подряд и тут же, морщась, клала обратно.

– Что-то я отвыкла от еды.

– Саншель. Когда ты ела в последний раз? – спросил Эйрик, боясь услышать ответ.

– В позапрошлой жизни, кажется. Ведьме не нужно было есть. Кажется, у нее не было настоящего тела. Так что…

– Но сейчас у тебя есть тело, которому нужна еда. Как насчет каши?

Саншель равнодушно пожала плечами и уселась за барный стол.

– Я что-нибудь приготовлю, – сказал он.