Последняя сказка

Омарейл повернулась к отцу, но в этот момент раздался стук в дверь. Принцесса торопливо спряталась за Даррита, оказавшись неприятно близко к Сове. Они с госпожой Дольвейн обменялись нелюбезными взглядами. Пока Бериот отправился выяснять, кто их беспокоил на этот раз, принцесса шепотом спросила:

– Неужели у вас совсем сердце не болит?

Сова смерила ее безразличным взглядом.

– Хотя мне вы все равно правду не скажете, – фыркнула Омарейл. – Спрошу у Эддариона.

Эти слова попали в цель. В глазах Совы вспыхнула ярость.

– Мирра, – шикнул на нее Даррит, а затем заметил корону и осекся. – Ваше Высочество, не думаю, что ваши шутки уместны. Самонадеянность еще никого не доводила до добра.

Пока у дверей происходила какая-то суета, Омарейл склонилась к Норту и тихо ответила:

– Я прекрасно помню, что поводов для шуток в этом мире очень мало. Но прошу – просто в порядке исключения – добавить в список Совалию Дольвейн и все, что способно хоть как-то ее задеть.

Он хмыкнул.

В Раух-зал вошел Ил Белория.

– Как вы быстро! – удивленно воскликнула Омарейл прежде, чем он успел соблюсти все формальности и поздороваться с членами королевской семьи согласно правилам.

Белория удивленно застыл. Он кинул взор на Сову, на Даррита, на принцессу.

– Ваше Высочество, – почтенно склонился Ил. – Я был в замке, искал встречи с господином Советником по нашему же вопросу… Куда вы пропали?

На языке у Омарейл вертелось несколько в меру язвительных ответов, но она решила быть серьезной.

– Совет закончился не так, как мы планировали, поэтому пришлось взять судьбу в свои руки.

– Совет не закончился, – многозначительно произнес Белория.

Это привело в оживление всех присутствующих. Омарейл приблизилась к нему, ожидая услышать продолжение.

– Церемония была нарушена, – с лукавой ухмылкой заявил он, разводя руки, – видите ли, согласно установленному порядку, я должен задать вопрос, поставленный на голосование, каждому Патеру. И только после того, как каждый Патер даст свой ответ, я оглашаю официальное решение, вынесенное Советом Девяти. Его вносят в Книгу Совета, в которой каждый ставит свою подпись. И лишь тогда решение получает статус закона. Но, увы, Патер Астрара сбежал с заседания. Я не смог завершить процедуру. Решение не было принято.

Судя по тому, с каким удовольствием все это сообщал Белория, он знал об этой лазейке с самого начала и после голоса Патера Астрара намеренно не завершил церемонию.

– Не напрасно вас зовут господин Астус, – заметила Севастьяна.

Ил повернулся к ней, обворожительно улыбнулся и ответил:

– Ваше Высочество, я никогда не слышал, чтобы меня так называли. Однако, насколько я помню, с языка древних это переводится как «Хитрец», и я готов принять это почетное звание.

Севастьяна залилась румянцем:

– Вообще-то, у всех Патеров в народе есть прозвища. Вы не знали?

Бериот откашлялся, и ее глаза округлились.

– Я думала, все так вас называют! Патер Лебрихана всегда откликается на прозвище.

– Вероятно, потому что его означает «Мудрец», – усмехнулся Дан.

Он стоял у камина, опершись локтем о мраморную полку. Получив сразу два взгляда, полных упрека – от матери и брата, – он распрямился и спрятал руки за спину.

– Что нужно, чтобы возобновить голосование? – спросил Король.

– И надо ли его проводить повторно? – поддержала вопрос Омарейл, опасаясь, что кто-то из Патеров мог передумать.

– Для возобновления достаточно вновь собрать всех представителей Совета. Формально мы сделали перерыв, а не закончили голосование, заново получать ответ от остальных Патеров не нужно. Необходимо, чтобы дали ответ Патер Астрара и Патер Остраита.

– Подведем итог, – энергично произнес Бериот и зашагал по залу, – сейчас мы все, кроме вас, Ваше Высочество, и вас, господин Даррит, отправимся на праздник в честь нашей свадьбы. Там будут присутствовать все Патеры, поэтому после проведения необходимых церемоний мы с вами, господин Белория, организуем продолжение голосования. Насколько я помню, нет установленного правилами места проведения Совета. Мы сможем воспользоваться моим кабинетом. После этого донесем положительное решение до прессы. На фоне нового предсказания, думаю, оно будет выглядеть более чем логично, и народ тепло встретит новость. Но спешить с вашим выходом в свет, Ваше Высочество, не будем. Вы останетесь в башне, пока обо всем не будет объявлено официально.

Казалось, Советник просто размышлял вслух:

– Будет назначен день и час, когда вы выйдете из башни впервые. Это не должно пройти незамеченным. Будет организован праздник. Для всех жителей Ордора этот день станет великим. Нельзя допустить никаких страхов и негативных ассоциаций.

– Думаю, я смогу с этим помочь, – заявил Белория.

Бериот кивнул, не догадываясь, насколько буквально Патер Нортастера мог вселять радость.

– Украсим для вас балкон над Северными воротами. Люди соберутся на площади Салкан. Мост Солнца перекроем во избежание непредвиденных ситуаций. Думаю, кто-то из несогласных может попытаться причинить вам вред. Остальные же наконец увидят ваше лицо. Это все и решит.