Последняя сказка

– То, что именно Мир Ленар прочел послание, – нам на руку, – заметил Бериот, глядя поочередно то на жену, то на Короля с Королевой. – Это позволит перетянуть на нашу сторону тех, кто поддерживает его. Против освобождения останется несущественное меньшинство.

Омарейл подошла ближе к остальным, а поравнявшись с Совой, одарила ту внимательным взглядом.

– Есть еще нерешенные вопросы, – сказала принцесса, глядя на госпожу Дольвейн.

В глазах той читалось желание убить. Омарейл холодно подняла бровь, и только Небо и, возможно, Норт знали, с каким трудом ей далась эта напускная небрежность.

– Самое важное сейчас, – принцесса, наконец, повернулась к родителям, – это Совет. Мы не можем ждать год, но его решение необходимо. Нужно найти лазейку.

– Думаю, в данном вопросе господин Белория все же будет полезен, – негромко произнес Даррит.

Омарейл встретилась с ним взглядом и против воли улыбнулась. Если бы они были одни, непременно пошутила бы про его отчаяние, раз он готов обратиться к Илу. И почему-то ей показалось, что Норт знал, о чем она подумала. Его лисьи глаза чуть сузились, будто улыбка не достигла губ, но коснулась взгляда.

– То есть он все же осведомлен о ситуации? – осторожно уточнил Бериот.

Омарейл кивнула, и Советник выглянул за дверь, чтобы дать указание отправить гонца за Белорией.

– В самом деле?! – разорвал тишину вопрос. – Несколько безрассудно, Ваше Высочество, вовлекать в проблему столько людей.

Услышав эти слова из уст Совы, принцесса почувствовала, как внутри ее словно лопнула нить, которая натягивалась с того самого момента, как госпожа Дольвейн вошла в зал. Омарейл резко повернулась к ней, впилась взглядом в карие глаза, в которых плескалась открытая неприязнь. Сделав шаг навстречу Сове, принцесса почувствовала чье-то прикосновение: Даррит подался вперед и остановил Омарейл, осторожно взяв за кисть. Севастьяна отчетливо ахнула, заметив этот жест.

«Слишком фамильярно, Норт, слишком!» – мелькнуло в голове принцессы.

Она не решалась посмотреть на других, зная, что подозрения в излишне близких отношениях Омарейл с Нортом вызовут по меньшей мере недовольство. Но больше всего ее взволновала реакция Совы.

Госпожа Дольвейн вопросительно подняла бровь, оценивающе взглянула на их соединенные руки. Даррит быстро отпустил ладонь принцессы, но было поздно. Сова посмотрела обоим в глаза и едва заметно улыбнулась. Губы подрагивали, будто ее разбирал смех, но она держала его под контролем.

Омарейл почувствовала холодок на коже: что-то заставило Совалию ликовать, и это не могло обернуться ничем хорошим.

– А я вот чего не поняла, – произнесла Севастьяна, вновь пытаясь разрядить обстановку, – если в предсказании госпожи Дольвейн говорилось, что Омарейл нельзя сталкиваться с другими людьми, иначе будет гражданская война, а она вышла… то либо предсказание неправильное, либо гражданская война все равно будет. Разве нет?

Омарейл продолжала смотреть на Сову, ожидая, что та предпримет, чтобы защитить себя. Но госпожа Дольвейн не выглядела загнанной в угол, и это нервировало.

– Что скажете? – спросила тогда принцесса. – Вам ведь лучше знать, как именно работает предсказание, госпожа Дольвейн.

Та шагнула к Омарейл и, подцепив кончиками пальцев ее лицо – крепче, чем можно было бы, – сказала:

– Дитя мое, к счастью, я была благословлена сном, в котором увидела, что вы можете быть свободны. Вы должны были слышать, что я выступила с этой новостью перед народом Ордора. – Она отпустила принцессу и вздохнула. – Сожалею, что наследница престола не может быть так свободна в любом своем выборе, – сказав это, Сова медленно перевела взгляд на Даррита, но заметили это только они вдвоем.

Хоть госпожа Дольвейн отошла, принцесса все еще чувствовала горько-кофейный запах, смешанный с тяжелыми сладковатыми духами.

– Если бы была моя воля решать, кто на что способен, кому что дозволено и как сложится жизнь каждого, – продолжила Совалия, – я бы постаралась исправить ошибки прошлого. Чтобы все мы заняли то место в Ордоре, которого заслуживаем от рождения. – Она бросила едва заметный взгляд на Норта. – Для этого всего лишь нужно приложить совместные усилия на благо общего дела.

Омарейл понимала, что женщина говорила больше, чем слышали остальные. Сова имела в виду Даррита: он мог бы занять то место, которого заслуживал от рождения, если бы госпожа Дольвейн признала его своим сыном.

– Не все ошибки можно исправить, – заявил сухо Даррит. – Не все нужно исправлять.

Сердце Омарейл упало.

Сова только что дала понять, что он может получить новый статус, стать представителем первой семьи. Тогда будет иметь право сочетаться браком с принцессой. Омарейл была уверена, что Норт это тоже понял. Что же он хотел сказать: что не желает этого? Принцесса посмотрела на него: Даррит был хмур и неприветлив.

Почувствовав ее взгляд, он чуть повернул голову.

– Не нужно принимать поспешных решений, – сказал он раздражающе рассудительно.

– Но и затягивать не стоит, – пропела Сова.

– Что, в бездну, здесь происходит? – грозно прервал их Король.