Последняя жемчужина

– Мне рассказывали другое. Я не верю в эти предрассудки, – заявил он. – Жемчуг – это дар природы, даже дикари себя им украшали.

– Что взять с дикарей, которые, очевидно, ничего в этом не смыслили!

– Королева Виктория и все знатные дамы английского двора носят жемчужные ожерелья и другие украшения.

– И что случилось с супругом Виктории? Теперь она носит жемчуг в знак скорби и печали. Убери это подальше, Джеймс.

– Я бы никогда не сделал ничего, что могло бы навредить Эффи.

Вздохнув, он задвинул ящик и повернул ключ в замке, стараясь не показывать своей досады. Он уже понял, что теща не позволит ему идти против ее воли. Она явно хотела отомстить ему за его проступок.

Слава Богу, Эффи будет здесь, рядом с ним. Когда они тут поселятся, матери рядом с ней не будет. Марселла стала его врагом. Но он не покорится ей и в день свадьбы пошлет Марту к Эффи со шкатулкой. Если Марселла хочет войны, то она ее получит. Эффи должна будет надеть это ожерелье, если пожелает угодить ему, а не своей матери. Он считал все эти суеверия абсурдными. Жемчуг – это всего лишь жемчуг, не более того, но и не менее. Он вспомнил свою Королеву, хранившуюся в сейфе в ожидании того дня, когда придет время явить себя миру. Когда Марселла увидит эту красавицу на шее своей дочери, оценит ее размеры, она умерит свое недовольство.

48

Йорк, май 1889 год

Через пять дней после приезда в Йорк Грета и Родабель покинули отель и направились к Миклгейту, а оттуда по мощеной Прайери-стрит – к дому своей матери. Грета много раз представляла себе, как мама откроет дверь и обрадуется, увидев их с букетами весенних цветов в руках. Утренний воздух был прохладным, ярко зеленела листва на деревьях. Грета собиралась поделиться с матерью всеми своими новостями, предвкушая долгожданную встречу.

Но как она объяснит матери, почему не пришла к ней сразу? Она хотела сначала получить совет, как ей выйти из затруднительного положения, в котором она оказалась. Грета стремилась все уладить до их встречи, иначе мама только и думала бы о неоплаченных долгах. Мистер Блейк организовал ей встречу в банке, где она открыла счет и разместила на нем оставшиеся у нее деньги, а также оставила на хранение жемчуг. Здесь она получила информацию о кредиторах Эбена и обсудила возможности погашения долгов. После этого она раздобыла список свободных торговых площадей с жилыми помещениями. Ей хотелось решить все эти вопросы, прежде чем заняться семейными делами. Отныне и впредь бизнес должен быть на первом месте.

Для стороннего наблюдателя она была вернувшейся из Америки преуспевающей молодой вдовой, но это была лишь игра. Теперь она могла полагаться только на саму себя, пряча свои страхи под маской дерзкой самоуверенности. Лишь бы мать не пыталась заглянуть под эту зыбкую пелену!

Наконец они подошли к дому матери, и Грета с широкой улыбкой постучала начищенным до блеска латунным кольцом в такую знакомую ей входную дверь. Им открыл небритый мужчина.

– Да?

– Миссис Костелло дома? – спросила она, смутившись при виде незнакомца.

– Она здесь больше не живет, я квартирант.

– Я Грета… ее дочь. Я посылала сюда письма. Ничего не понимаю!

– Они с Бертом уезжали на юг. Он работает на железной дороге. Сэйди ездила с ним, но вы не волнуйтесь, они уже вернулись, и вы меня избавили от необходимости отнести ей всю эту почту. Она должна быть у Берта, это в конце улицы. Этот дом она сдает железнодорожникам. – Он смотрел на нее с любопытством. – Так это вы были за границей? Да, ваши письма здесь, лежат на комоде вместе с остальной почтой. Можете отнести ей все разом. Гарри! – крикнул он через плечо. – Ты знаешь, где лежат письма?

К нему, шаркая, подошел мужчина, держа в руке недавние письма и открытки Греты. Она сунула их в сумку, радуясь тому, что мать не знает ее новостей и, следовательно, сколько времени прошло после смерти Эбена. Кивнув, она отошла от двери, не зная, куда ей следует теперь идти.

– Видите вон тот дом, вы ее найдете там, если она не ушла на рынок, – подсказал первый мужчина, указывая в конец улицы. – Она очень удивится, увидев вас.

– Спасибо, – поблагодарила его Грета.

– Рад был помочь.

Слегка поклонившись, он закрыл дверь.

– Что он сказал? Я не поняла ни слова, – прошептала Родабель.

– Мама переселилась к мистеру Лэнгтону, но она была в отъезде и еще не знает о смерти Эбена, так что предоставь все мне. Ты не должна ничего говорить, только кивай, когда я буду задавать тебе вопросы. Понятно?

– Конечно, мне все ясно, мисс Грета.

Настроение у Греты упало. Все получалось не так, как она задумала, но что было делать? Они прошли по улице к указанному дому и снова постучали.

На этот раз дверь открыла ее мать и без улыбки окинула ее с головы до ног.

– А ты не спешила.

– Мама!

Грета хотела было обнять ее, но Сэйди отступила на шаг.

– Ты проходи, и твоя подруга пусть тоже заходит.

Сдержанность и даже, пожалуй, холодность матери поразили Грету.

– Я думала, ты будешь рада меня видеть. Я послала тебе письмо из Ливерпуля. Мы вернулись навсегда!