Последняя жертва

— Так нечестно, — обиженно возразила Бекка. — Я жертвовала своей карьерой с самого ее рождения!

— Это и означает быть родителем! Ты всегда ставишь на первое место ребенка. Именно так я делала, когда вы с Эммой были маленькими.

— Это было тридцать лет назад, мам. Жизнь не стоит на месте. Теперь у других матерей тоже есть работа на полный день и карьера. Почему я не могу заниматься и тем и другим?

— Прямо сейчас ты не делаешь то и другое, ты делаешь только одно. Ты как будто забыла, что у тебя ребенок с особенными потребностями.

— Почему она не может просто быть… — выпалила Бекка, остановившись прежде, чем с ее языка сорвалось слово, которое она клялась никогда не произносить. Но было уже слишком поздно. Хелен бросила на нее уничижительный взгляд, на который способны только матери.

— Какой — нормальной? Ты это хотела сказать?

— Извини, я не имела в виду…

— Когда мы потеряли Эмму и ты стала твердо настаивать на том, чтобы стать легальным опекуном Мэйси, я сказала, что ты должна быть готова к тому, на что подписываешься. И именно поэтому я тоже отказалась от собственной жизни — чтобы переехать к тебе и помогать. Но ты не выполняешь свою часть сделки. Ты оставляешь все на меня, и это нечестно.

— Последние несколько дней были трудными, и все в нашем отделе работают сверхурочно — это очень важное расследование…

— Ребекка, не ври сама себе — ты отстраняешься от жизни своей семьи не только последние несколько дней. Это тянется уже неделями, если не месяцами. А что будет, когда это расследование закончится? Начнется другое, потом третье, и вся ответственность за Мэйси так и останется на моих плечах. У меня есть своя жизнь, но я постоянно отменяю встречи с подругами, пропускаю дни рождения и занятия в спортзале, потому что выполняю все обязанности матери.

— Но ты работаешь из дома и сама можешь составлять свое расписание. Ты понятия не имеешь, каково это — пытаться успеть за всеми остальными в моем отделе, у кого нет таких обязанностей, как у меня.

— Ты так думаешь? Я отлично все знаю, потому что ты достаточно рассказываешь мне. «Ну вот, это дело отдали… Ну вот, меня просили поработать над… Почему мне не доверяют ничего важного?» А самое важное — это девочка, которая спит в соседней комнате, и она доверяет тебе заботу о себе. А ты о ней не заботишься, Ребекка. Ты подводишь ее. Если б все вышло наоборот, Эмма из шкуры вон вылезла бы, лишь бы помочь твоей дочери.

При втором упоминании о старшей сестре, которой ей так не хватало, Бекка ощутила ком в горле — ей хотелось плакать. Она сглотнула — еще и еще раз, пока ком не исчез. У них была разница в возрасте всего в год, и они были лучшими подругами, пока Дэмьен Торп не разрушил все. Если б Эмма попросила о помощи раньше, у Мэйси по-прежнему были бы мама и брат-близнец.

Хелен достала из шкафа бутылку красного вина и налила себе в стакан. Она стояла спиной к Бекке, опираясь плечом о сушилку для посуды.

— Я все время совершенно измотана, Ребекка, — сказала она, поворачиваясь; веки ее были тяжелыми от усталости. — Никто из нас не ожидал, что окажется в таком положении. Я должна была выйти на пенсию, а ты — радостно строить карьеру, встречаться с мужчинами и думать о том, чтобы завести собственную семью. Но истина такова, что из-за Торпа и эгоизма твоего отца никто из нас не смог получить того, что хотел. Моя внучка и твоя племянница нуждается в нас обеих. И я не могу тянуть все в одиночку.

Бекка кивнула, не в силах больше сдерживать слезы. Они покатились по ее щекам и расплылись пятнами на блузке. Хелен обняла Бекку за плечи и привлекла ближе к себе. Так они стояли несколько минут, пока тишину не нарушил звонок в дверь.

— Это ко мне, — сказала Хелен, доставая из кармана бумажный платок и вытирая глаза Бекки.

— Извини, — отозвалась та.

Хелен еще раз обняла ее, потом направилась к входной двери. Бекка вслед за ней вышла из кухни, подняла спящую Мэйси с дивана и понесла наверх, в ее комнату. Девочка выглядела такой красивой в своем костюме Ангелины-балерины, что сердце Бекки разрывалось на части от мыслей о том, как сильно она обидела свою дочь. Наверное, нужно на ночь уложить ее в кровать рядом с собой. Но Бекка понимала, что этого будет недостаточно, чтобы убрать отчужденность из их отношений.

Спускаясь обратно на первый этаж, Бекка мимолетно заметила стоящего в прихожей симпатичного мужчину — он передал матери несколько пухлых синих папок и коробку. Прежде чем уйти, улыбнулся Бекке и помахал рукой. Она улыбнулась в ответ. Что-то в нем показалось ей знакомым, но она не могла понять, что именно, — надеялась только, что он не был одним из тех, кого она когда-либо арестовывала. Это заставило ее задуматься о том, каково было бы обладать такой памятью, как у Джо, и никогда не забывать лица.

— Кто это? — спросила Бекка, когда входная дверь закрылась.

— Один из моих клиентов.

— Ты говоришь так, будто работаешь проституткой.

— Симпатичный мужчина, а? Могу познакомить, если хочешь. Обручальное кольцо он не носит…