Последние дни Амвелеха (СИ)

Аарон вздохнул, словно и не ждал от нее другого ответа, но попытался снова:

— Я ищу кое-кого. Может быть, среди наложниц Ликократа появились новые девушки? — он помедлил. — Или мальчик лет двенадцати?

Лилиэт прекратила свои поглаживания, и Абрахам открыл глаза. Она сидела на прежнем месте у его ног, поставив его левую ступню себе на бедро. Черная линия на её коже уходила под его большой палец с грубо остриженным твёрдым ногтем и тянулась к ничем не прикрытому паху. Аарон стоял за её спиной и смотрел в сторону.

— Вы желаете со мной уединиться, Святейший? — спросила Лилиэт у Абрахама тоном потаскухи. Лукавые раскосые глаза намекали на признаки этого желания у архонта. Старик покачал головой, подтянул расслабленное тело, принимая более удобное положение на твердом, неудобном кресле, и вытащил ступню из рук женщины.

— Нет. Лучше обуй меня, дитя. Мне тяжело наклоняться, — сказал он, невольно подыгрывая ей. — Ответь ему, если можешь. Я тоже хочу знать об этих людях. Ликократ обещал мне, что мы их увидим.

Лилиэт качнула головой, растягивая губы в улыбке. Казалось, выполнять приказы ей доставляет столько же удовольствия, сколько архонту их отдавать. Выдавая себя за шлюху, она ничуть не лукавила.

— Ликократ выполнит свое обещание, — сказала она, обувая Абрахама. — Но вам придется подождать.

— Я не могу ждать. Все дела с Ликократом решены, я должен вернуться в Харан.

Вспомнив о сыне и предстоящем жертвоприношении, Абрахам помрачнел, устыдился самого себя и общества этой женщины. Как только Лилиэт закончила, он встал со стула, спрятал священную пирамиду под комбинезон и застегнул наглухо ворот.

— Я останусь в Белшар-Уцуре и постараюсь всё выяснить, — обратился Аарон к архонту, но тот покачал головой.

— Ты не узнаешь ничего, сверх того, что мы узнали от этой женщины, — Абрахам не смог скрыть своего раздражения. Он был зол на себя за то, что поддался чарам этой женщины. — Я бы предпочел, чтобы ты сопровождал меня обратно в Харан, Аарон.

Услышав имя, Лилиэт подняла голову, посмотрела на Абрахама с легким недоумением, потом оглянулась на харанца и оглядела его с ног до головы. Тот не обратил на её внезапный интерес никакого внимания.

— Хорошо, — после недолгого раздумья ответил он.

Лилиэт улыбнулась и подняла руку, указывая пальцем на двери.

— Выход там. Вы ещё увидите тех, кого ищете, — хотя эти слова, скорее всего, ничего не значили, Абрахаму не понравилось то, как они были произнесены. — Будьте осторожны в пути, Святейший.

Не удостоив её ответом, архонт зашагал к выходу, сильно налегая на трость. Его вдруг охватило беспокойство, причины которого он не понимал. Отныне ничего не препятствовало свершению завета.

— Больше откладывать нельзя. Завтра ранним утром свершится, — сказал он вслух, будто желая убедить в этом самого себя. Абрахам вызвал в памяти образ кричащего Айзека с распоротым горлом, явившийся ему в Нэосе, чтобы сбросить с себя наркотическое оцепенение. Он хотел, чтобы вернулась душевная боль, а с ней реальность. — Завтра всё будет кончено. Ничто другое не имеет значения.

***

Айзек был рад остаться в Харане. Любопытство, страх, сомнения, жажда получить ответы, что еще несколько часов назад заставили бы его последовать за отцом даже вопреки его воле, теперь казались Айзеку мальчишеством. Сейчас, когда он знал, что гибель мира близка и неминуема, его вдруг охватило фаталистическое равнодушие к собственной судьбе и ко всему тому, что раньше казалось таким важным. Это не было отчаянием или ощущением бессилия перед надвигающейся бедой, наоборот, Айзек чувствовал в себе бьющую через край энергию жизни. Полнокровные, живительные силы молодости не позволяли ему поверить в смерть и небытие, Айзек просто не хотел больше думать о том, что изменить нельзя. Последние сомнения утратили над ним власть, стоило ему взять руку Ревекки и сказать ей, что он остается с ней ещё на время, что вместе они решат, как убедить его отца, архонта Абрахама, взять её с собой в Амвелех. Надежда в потухших было глазах девушки наполнила его решимостью.

— Я возьму тебя в жёны, и мы продолжим прерванный род Амвелеха. Тогда все поймут, что вы, илоты, — наше благословение и надежда. Быть может, Господин даровал Метатрону Откровение, чтобы мы встретились. Они поймут, что пропасть, разделяющая наши народы, — только призрак, пустяк, и жители Харана найдут в Амвелехе приют и заслуженное избавление.