Последние дни. Том 1

– Ну-у… – протянула Анжелика, вскинув брови, – новость состоит в том, что ваш отец бестелесен, но находится в вас, как один из клиньев, которыми пользуются, чтобы расколоть бревно по длине. И он не призрак, он жив, он никогда не умирал, никогда не испытывал психического усекновения, сопутствующего смерти. И отсюда почти наверняка следует, что именно он и был тем, кто убил Скотта Крейна.

– Мой отец жив, – произнесла Пламтри, определенно смакуя эту мысль. – Я непозволила ему умереть! Я поймала его – спасла его!

«И он Флибертиджиббет, – с тревогой думал Кокрен. – Дженис, прошу тебя, не упускай этого из виду».

Тут в двери черного хода что-то отвратительно заскрежетало; Кокрен подскочил и чуть не вскрикнул от неожиданности – Паук Джо протискивался в дверь, обдирая длинными жесткими щупами, приделанными к поясу, краску с косяков и дверного полотна, бормоча проклятья себе под нос. Преодолев дверь, он затопал по полу (Мавранос поспешно убрался с его пути), щупы цеплялись за ковер, стремительно разгибались и со звоном полосовали воздух, и в конце концов он тяжело опустился на пол около дивана. Вероятно, не отдавая себе толком отчета в собственных действиях, он после довольно продолжительных поисков нашарил колоду карт Lotería, оставленных Анжеликой, и принялся тасовать тонкие карты в ладонях, покрытых коричневыми старческими пятнами.

Анжелика снова повернулась к Пламтри.

– Вы знаете, что означают строки, которые процитировали несколько минут назад? – резким тоном спросила она. – Перечень импровизированных ненадежных и чрезвычайно краткосрочных защитных мер. «Я поворачиваюсь спиной, чтобы защитить живот» и так далее?

– Прошу вас, ни слова больше, – поспешно сказала Пламтри. – Нет, не помню, чтобы я что-то цитировала.

– Ну так вот, это отрывок из «Троила и Крессиды», – пояснила Анжелика, – шекспировской пьесы, которую относят к неудачным – в основном из-за того что в ней вроде бы нет особого смысла. Но некоторые спиритуалисты, медиумы, brujas y magos (из настоящих) хорошо знакомы с этой пьесой.

– О чем она? – спросил Кокрен сдавленным голосом, потому что венчальная часовня в Лас-Вегасе, где он зарегистрировал брак с Ниной Жестен Леон (возлюбленной утраченной Ниной), называлась «Трой и Кресс», и на следующее утро с ним случилась первая из тех галлюцинаций, от которых подкашивались ноги и опускались руки, с явлением громадного мужчины в маске.

Анжелика вздохнула и допила содержимое стакана.

– То, что я сейчас расскажу, очень мало кому известно. Посудите сами: Шекспир написал эту пьесу не для широкой публики, ее предполагалось показать в 1603 году лишь узкому кругу жителей Лондона, искушенных в делах магии, а в печатную версию ему пришлось добавить в конце первой сцены, после рифмованного монолога, которым она поначалу завершалась, несколько строк, скрывающих истинный смысл пьесы. И он в том, что Троил не выходил на поле боя, не сражался, а получил рану – смертельную – дома, от собственной руки. Теперь вряд ли хоть кто-то догадается, что эта пьеса о призраках.

Она взглянула на Пламтри с выражением, которое, пожалуй, можно было бы истолковать как сочувствие.

– Я давно не перечитывала ее… Действие там происходит во время Троянской войны – слышали о такой? Рассказ идет о девушке-троянке, Крессиде, которую готовили для того, чтобы она стала вместилищем призрака своего покойного отца. Греки, осаждавшие город, завладели этим призраком и хотели использовать его против троянцев, но им требовалось поместить его в живое тело, которое было совместимо с ним и не было бы девственно в психическом смысле. Это была очень грязная затея наподобие биологической войны, и часть греков – например, Улисс – не одобряет эту тактику; греческие воины теряют ориентировку из-за близости мощного призрака, они используют различные приемы маскировки (Улисс называет их попросту «раздор» или «зависть»), для того чтобы укрыться. Но предатель-спиритуалист в Трое уговаривает Крессиду переспать с призраком ее мертвого ухажера Троила, который почти перерубил себе шею мечом еще до начала всей истории. В пьесе ни разу не говорится прямо, что Троил мертв, что он призрак самоубийцы, но само его имя должно было дать подсказку театральной публике – в гомеровской «Илиаде» Троил упомянут как давно погибший, хотя Гомер и не говорил ни о его самоубийстве, ни о его любви к отвергнувшей его Крессиде, о чем околичностями сообщает Шекспир. Как бы там ни было, враги убедили безмозглых троянцев отдать им Крессиду в обмен на пленного высокородного троянца, а спиритуалист ухитряется привести ее на ложе к призраку Троила непосредственно перед тем, как она покинет город. И конечно, план греков сработал: Троя пала, благородный царевич Гектор погиб. Хотя, – добавила она, явно удерживая себя от взгляда на дверь кухни, – Аполлон и Афродита сохранили тело Гектора от поругания.

Мавранос, все так же стоявший с револьвером в руке, взглянул через комнату на Пламтри и спросил:

– Как вы собирались оживлять Скотта Крейна?

Она поежилась под рукой Кокрена и пробормотала: