Последние врата

А главное, пытаясь обнаружить малейшую зацепку за хвост удачи, по уверениям Лара сопутствующей каждой второй жаббке, угодившей в жбан со сметаной, то есть, высматривая хоть какую-нибудь лазейку, которая вывела бы его отсюда…

Так он вышел на нижние окраинные ветви дерева-леса. Его не останавливали. Там, за ветвями, куда ни кинь взгляд, тёмной громадой тянулись голые скалы. Здесь просветы между могучими ветвями были больше, а причудливые переплетения – реже, здесь, внизу, как ни странно, уже можно было увидеть над головой солнце на синем, безоблачном небе – единственное, что связывало томившегося здесь витязя с оставленным за прочной стеной заклятия Миром. И его не охраняли. Бежать и плутать в теснинах Гряды, окутанных колдовской завесой, без оружия, без оберега, без воды и пищи?

Отсюда невозможно сбежать. Да мало ли что она сказала! Стар не терял надежды. Пусть он и не был выдающимся учеником, зато учителем его был сам Никтус. Если заклятие поддалось тебе хоть однажды, учил тот, память о том, что оно преодолимо, навсегда останется с тобой. Эта память подпитает твои силы, даже если ключ к заклятью окажется утерян. Магия – наука. Но от точных её отличает ничтожно малая особенность – постоянная вероятность чуда: конец просчитан, выверен и неизбежен, но вдруг случается оно… Чем больше удачных творений, чем богаче память о творимых чудесах, тем больше вероятность чудесного избавления от всякой напасти.

Другими словами, если вошёл с оберегом, почему бы, пусть без него, и не выйти?

Гипнотическая вязь стволов, ветвей и листьев, купающихся в причудливой игре света, настолько завораживала глаз, что он не сразу заметил под ногами, в просвете между ветвями, узкую каменистую тропку, поросшую редкими пучками жёстких трав. Ею, вероятно, уходили в Гряду здешние дозоры. Тропинка, казалось, никуда не вела, но Стар продолжал придвигаться к ней вдоль просвета, делая вид, что нисколько не интересуется тем, что у него там под ногами. Над скалой пронеслась стайка мелких птах, нырнула вниз. Сомнений не было – тропка терялась в узкой, залитой густым туманом, межскальной ложбине, и не могла, просто не имела права обрываться там! Вот он – случай.

Эх, была не была! Стар, очертя голову, ринулся в обнаруженный просвет – к тропинке.

Необъятное гигантское древо тревожно дрогнуло, загудело. Ветви ощетинились. Какая-то колючая поросль попёрла со всех сторон, полезла по ветвям, заполняя, закупоривая просветы, Но ни одна из ветвей не успела вовремя изогнуться, сломаться под ногой, не успела быстро зацепить, обвить и остановить беглеца. Одним прыжком он перемахнул вздувающийся на тропе корень, в который тут же одна за другой вонзились целящие в ноги стрелы, но туман уже скрыл его с головой, и дивный лес, трепеща, притих. Из его чащи вместо стрел донеслось: "Стой! Ой-ой-ой-ой…Это ложная тропа! А-а-а… Вернись, пропадёшь! Ёж-еж…Там яма! Ама…" Последнее Стар услышал, оступившись на краю невидимого в тумане провала и кубарем скатываясь вниз, в пропасть.

* * *

На детинце Межгранья Дэл так и не показался. Сдав на попечение управителя старшинского вороного, он потребовал себе Пичугу и, не переодеваясь, как был в зелёном, даденном в Тереме, так и умчался в Порубежье.

Будь там неспокойно, долго сдерживаемая гроза разразилась бы немедленно. Но на засеках было тихо, и хмурый держатель, выслушав доклады, заперся в воеводских покоях. Над свитками не сиделось. Аппетита не было. Блюдце молчало. Уже за полночь потянуло на балконец, с которого еще недавно отправился в свой последний путь Аргус. Стоя у перил, молодой маг долго смотрел на Крепость. И его, застывшего в мрачном раздумье, могли видеть караульные сторожевых башен и дозорные на стенах.

Потом он вернулся в покои, сел к столу, ещё раз рассеянно перебрал накопившиеся в его отсутствие грамоты и, откинувшись на резную спинку любимого аргусова стула, положил перед собой драгоценный Кристалл.

Пока налицо было лишь одно его свойство – Кристалл многократно усиливал заклинания. По крайней мере, все заклинания средней руки давались необычайно легко и с потрясающим эффектом. Осторожно перепробовав уместные в мирно спящей Крепости высшие заклятья, Дэл убедился в том, что и они отнимают теперь гораздо меньше сил, а результаты держатся куда прочнее, чем до обретения камня.

Помощь боевым магам в укрепление личной защиты вменяласьСобором в обязанность обоим посвящённым в тайны Щита хранителям Порубежья – сначала Аргусу, потом Дэлу. Поэтому почти каждый старший маг, принявший упомянутую помощь держателя, был надёжно оплетен охранной сетью кор. Ибо вовремя уловить чужое заклятье – значит, не только успеть уклониться от него, сумев избежать смерти, но и отразить удар. Жаль, эта своеобразная магическая кольчуга не давала точной ответной наводки, и пробовать над Кристаллом серьёзные боевые заклятия держатель не рискнул: любое из них немедленно отзовется в округе набатом – спросонок встрепенутся, откуда наслана напасть, гадать не станут и перебьют друг друга…