Последние врата

Тоне новенький постоялец не понравился. Ой, не понравился. Ел мало, пил и того меньше, от интимных услуг отказался напрочь и естественного любопытства хозяйки по поводу своей персоны не удовлетворил. Разве такое возможно в приличном заведении? На все приветливые расспросы отвечал односложно, а то и вовсе не отвечал, шумилку велел не кормить, самого утром не будить. А на лазутчика не похож – гвардейские шпоры, подорожная в порядке: гербы державные, соборная печать, шесть дозорных отметок… Опять же, по виду никак не понять, дорогой ли гость или так себе, ряженая голь перекатная. И сам какой-то мелкий, ненастоящий… Одно лишь и примирило с ним, утешило уязвлённое хозяйкино самолюбие – потребовал отдельные покои и стол, расплатился вперёд и тоже очень не понравился Тониным завсегдатаям. Последнее Тоня заключила для себя уже на другой день. Когда около полудня он спустился вниз, все столы уже были заняты. Смущённо пошарив глазами по залу и неуверенно двинувшись к стойке, новичок сполна вознаградил хозяйку за вчерашнее разочарование: никто не подвинулся, не потеснился ради него на широких скамьях. Но как бы ни хотелось полюбоваться на залётного гордеца, растерянно торчащего среди шумно и аппетитно жующих, пьющих, галдящих и смеющихся голов, пришлось распорядиться выставить ему в угол у очага отдельный столик – уплачено. Может, сегодня выспавшийся и осмотревшийся парнишка и был бы поразговорчивее, но хозяйка – в наказание за вчерашнюю скрытность – не удостоила его своими заботами, а подослала к нему плешивого чашника. Сама, подхватив на каждый палец по плетёной бутыли, колышась добродушным смехом, обошла знакомые компании, выслушала неизменные похвалы в адрес заведения и дражайшей – чмок, чмок, чмок! – хозяюшки. Почтила своим участием в паре здравиц и закуской собственноручного приготовления особенно развесёлый стол и, сопровождаемая многочисленными дружескими шлепками, выражавшими самое искреннее к ней расположение, наконец-то обрела прежнее душевное равновесие. Тем более, что паренёк рассиживаться не стал, а вспомнил о своём шумилке и вымелся в дракошню, чем очень кстати освободил стол, тут же накрытый с гораздо большей заботливостью и пышностью. Потому что не успела Рыжая Тоня второй раз обойти зал, как явился Дэллагар несравненный, голодный и озабоченный. Но к очагу не сел, прошёл к обедающим старшим мастерам боя. Поднял всех и торопливо, на ходу, уписывая подсовываемые хозяйкой дорогие яства, сообщил, что Аргус с его личной гвардией вот-вот вернётся, что, прямо скажем, ко времени, потому как на том берегу, проведав о двухнедельном отсутствии лучших бойцов, стягиваются цанги. Участились их стычки с дозорами, с утра каждая засека прощупана хитрыми вылазками, и уже сегодня, сейчас, советом тысяцких решено поднимать по тревоге все дружины Крепости и приречного Заграничья. А скорое возвращение держателя Порубежья станет окончательной погибелью врагам… Понятно, что и до его приезда спать нельзя! Допивая кубок, поманил к себе прислушивающегося за соседним столом выходного на сегодня сотника:

– Кончайте пировать. Первая готовность. Скоренько сзывай своих. Возьмёшь под своё начало всех, кого здесь найдёшь. Подбери всех бездельников, чтоб ни одной души тут не осталось прохлаждаться. И чтоб через час всем быть на первой засеке!

Уже на ходу добавил:

– Там их особо не ждём. Очевидно, пойдут на третью. Я – туда. Но если часть двинет по лесам к первой, без засадной сотни никак. Срочно будь там. Укрепись. Подбери всех…

Чуха очень удивилась, когда только что мирно пыхтевшая сонными шумилками дракошня опустела в считанные минуты. Но, вспомнив, что она на передовой, тоже на всякий случай вывела Дрыгу на выгон. И тут же её окликнул усатый сотник:

– Эй, ты! Гвардеец-недомерок! Да, ты, ты! Почему не в строю? Что, приказа не слыхал?! Именем держателя! Оружие при тебе? А ну давай, чешись! На лево крыло!

И тут же заорал на кого-то:

– Эй, маг! С локками – на право крыло! Пьяна морда… Направо, говорю! Раскудрыть… Дайте ему пыльцы нюхнуть! Ну что, Вань, все стойла прочесал? Все здесь?

Подлетели четверо:

– Ваша сотня на первую? Принимай: третий южный дозор…

– Сотня! По квартам рразберись!

Звери затрепетали крылами, сотня пришла в упорядоченное движение – дюжина за дюжиной взмывали над землёй всадники. Последней поднялась Яромира – в паре с худощавым остроносым первым-из-старших ухом.

Издали донёсся голос сотника:

– Слушай приказ: укрепиться на первой, держать до отбоя! Вперёд!

5.

На засеке было спокойно. Но подмоги здесь ждали, и сотники немедля, хоть и без спешки, принялись разводить вновь прибывшие дюжины по укрытиям и отряжать свежие дозоры вдоль реки. Яромира и ух так и попали вместе в передовую сторожевую полудюжину – к трём матёрым витязям и молодому холёному магу, который, однако, был, видимо, среди них за старшего, потому что это он окликнул разводящего и распорядился:

– Мне сюда ещё двоих с самострелами.

Он же, высокомерно оглядев обоих, неприязненно спросил чуху: