Последний аккорд (СИ)

Всё началось однажды ночью. Голд проснулся от того, что ему стало трудно дышать, а в горле пересохло. Он пошёл на кухню, налил стакан воды, осушил наполовину и чуть не выронил из рук. Впервые за много-много лет он чихнул не от пыли или специй, а из-за насморка. Он подумал тогда, что это просто простуда и ничего больше.

Утром он как ни в чём не бывало отправился в офис, и через пару часов ему стало значительно хуже: горло разболелось, голова раскалывалась, а чихать он начал с «завидным» постоянством. Сюзанн дала ему упаковку бумажных салфеток, а чуть позже принесла кружку с чем-то оранжевым.

— Что это? — спросил Голд, прикрывая нос платком.

— Снимает симптомы гриппа и простуды. Ничего особенного, но вам, кажется, совсем плохо, — очень серьёзно говорила Сюзанн, тогда как Румпель пытался сосредоточится на ее словах. — Мистер Голд, на вашем месте я бы пошла домой и вызвала врача.

— Это просто простуда.

— Или грипп. Сейчас новый нехороший штамм вируса распространён.

— Вы правы. Мне нужно домой, — признал Голд. — Миссис Уайз, а много ли людей умирает от гриппа?

— Сто-сто пятьдесят тысяч в год.

— В мире?

— В Нью-Йорке, — ответила она. — Не беспокойтесь, мистер Голд. То, что вы умрёте от гриппа, маловероятно.

Размытая статистика спокойствия не принесла.

— Спасибо, Сюзанн.

Он вдруг сообразил, что, наверное, никогда не называл её по имени, даже в те годы, когда Сюзанн была его секретаршей. И сама женщина вздрогнула от этого, будто он пересёк определённую черту, и она ещё не знала, как на это реагировать.

— П-пожалуйста, — удивлённо протянула Сюзанн.

— Вы будете всем руководить, пока меня нет, — распорядился он. — И возьмёте мои текущие дела, если я не поправлюсь до конца недели. Я могу только вам доверять. Хорошо?

— Да, хорошо, — согласилась женщина, видя, что спор сейчас неуместен. — Поправляйтесь.

Голду было настолько плохо, что он сомневался в своей способности вести машину и позвонил Белль.

— Кошмар! — сказала Белль, когда увидела его. — Я не должна была тебя отпускать!

— Кто же знал?

— Что происходит? — она злилась от непонимания и при этом жалела его. — Почему ты болеешь?

— Скажем так… — вздохнул Голд. — Я решил устроить небольшую репетицию.

Он сел на пассажирское сиденье спереди и закрыл слезящиеся глаза.

— Репетицию чего? Ладно. Без паники, — уверенно сказала Белль. — Это всего-навсего простуда.

Она отвезла его домой, где после нескольких часов отдыха, травяного чая, лекарств и горячего ужина ему стало легче. Была небольшая температура, но он воспринял её как сущий пустяк.

А вот следующее утро встретило его ломотой в мышцах и суставах, слева защемило нерв. Сильнее всего его мучила когда-то повреждённая нога. Да и головная боль вернулась с новой силой, такой, что его тошнило от еды. Обезболивающие не работали, тело сотрясала мелкая дрожь, и сама мысль о движении была пыткой. Однако он пересиливал себя, заставлял себя есть и пытался занять свой ум чем-нибудь, что могло бы его отвлечь от недуга.

Белль вызвала врача, доктора Джозефа Максвелла. Тот был дружелюбен и оптимистичен, осмотрел его, взял кровь на анализ, но и без неё предположил, что это всё же грипп.

— Знаете, я искал вашу медкарту, мистер Голд, — сообщил Максвелл, — но ничего не нашёл, кроме одного случая в 2013 году. Мужчина, 50 лет, инфаркт. Имя совпадает, но, судя по всему, это не могли быть вы.

— Определённо не я, — соврал Голд и закашлялся. — Верите или нет, но я и правда никогда не обращался за медицинской помощью.

— Верю, — Максвелл собрался уходить. — Я теперь навещу вас в понедельник, девятнадцатого. Поправляйтесь, мистер Голд. Рецепт я передам вашей жене.

— Спасибо.

На том они расстались. Максвелл ушёл, а Белль обеспокоенно смотрела на мужа.

— Инфаркт? — спросила она, как будто не знала.

— Да! — разозлился Голд. — Тогда, когда ты выгнала меня из Сторибрука. Не только я пересекал границы.

— Мне жаль!

— Мне не нужны твои сожаления, — жёстко сказал он. — Белль, ты с этого дня спишь отдельно.

— Что? — возмутилась Белль. — Почему?

— Во-первых, достаточно того, что болен я. Не хотелось бы, чтобы ты заразилась, — холодно пояснил он. — А во-вторых, я хочу быть один. Я могу перейти в другую комнату, если ты хочешь остаться в этой.

— А моё мнение учитывается?

— Нет.

Этот разговор сложно было назвать ссорой, но так оно и было. Между ними выросла стена, а точнее, Голд возвел её. Почему-то присутствие Белль и её поддержка сейчас только раздражали его. Она подчинилась его воле и сама перебралась в другую спальню. Ему было стыдно за своё поведение, но иначе поступить он не мог.

За выходные его состояние ухудшилось. Вдобавок ко всему разболелось сердце. От еды он практически отказался, только пил и совсем отгородился от семьи. Силы оставили его, и простой маршрут до туалета и обратно превращался в целое приключение. Белль пыталась ухаживать за ним и постоянно натыкалась на грубость с его стороны.

-Вот, — Белль принесла ему прописанные таблетки, — выпей.

— Спасибо.

— Румпель?

— Что?

— Тебе нужно поесть.

— Мне нужно, чтобы ты ушла, — жёстко сказал Голд.