Последний Бес. Жизнь и творчество Исаака Башевиса-Зингера

«Дер гройсе кибуд вас Шведише Академия… — Великая честь, дарованная мне Шведской Академией — это, одновременно, признание языка идиш, языка нашего изгнания. Языка без родины, без границ, языка, который никогда не поддерживался ни одной властью в мире. Идиш — это язык, в котором нет слов для обозначения видов оружия, боеприпасов, военных маневров; нет слов и терминов, которые необходимы для ведения войны. Это язык, который и неевреи, и ассимилированные евреи в равной степени презирали в своем сердце. Но все великие религии в итоге декларировали те самые нравственные и духовные идеалы, которые для тех, кто говорил в гетто на идиш, были просто нормами повседневной жизни. Это были люди Книги в самом полном смысле этого слова. Не было в их жизни большей радости, чем изучение Торы, Мишны и Гемары. Мораль Торы и тайны Каббалы в значительной степени определили все их взаимоотношения между собой. Нет, гетто отнюдь не было только убежищем для гонимого меньшинства — оно было еще и экспериментальным полем, где люди учились жить в мире друг с другом, где формировались основные принципы уважения к личности и гуманизма. В определенном смысле слова оно существует и сегодня, и не собирается умирать, несмотря на все жестокое отношение к нему окружающего мира…»

Здесь Башевис-Зингер сделал длинную паузу, после которой перешел на английский. В этом своем выступлении он подводил итоги своей жизни, вспоминал своего отца и брата, оказавших решающее влияние на формирование его личности и одновременно высказывал свои взгляды на роль писателя в обществе, на само устройство мироздания и предназначение в нем человека.

Пожалуй, ни до, ни после Зингера слово «Бог» не звучало в речах нобелевских лауреатов так часто, как оно звучало в его выступлении. И, пожалуй, ни один писатель ХХ века до Зингера не решался определить главную задачу литературы как возвращение человечеству веры в Бога, в провозглашенные Им ценности, а вместе с этим и веры в самого себя:

«Нельзя не видеть, что влияние религии, особенно вера в откровение, сегодня слабее, чем в любую другую эпоху истории человечества, — сказал Башевис-Зингер в этой своей речи. — Все больше детей растет без веры в Бога, без веры в воздаяние и наказание, в бессмертие души. Без веры в необходимость этических и моральных устоев. Разразилась Вторая мировая война, и все мрачные пророчества Освальда Шпенглера сбылись, стали нашей реальностью. Невероятный технический прогресс никак не может компенсировать то, что произошло с отдельной человеческой личностью: чувство одиночества, подавленности и страха перед новой войной, перед революциями, террором — это живет в каждом из нас. Наше поколение утратило не только веру в Божий промысел. Мы утратили веру в человека, в разумное устройство общества, в доброе отношение близких людей…