Последний Бес. Жизнь и творчество Исаака Башевиса-Зингера

— Вы правы только в одном, господин премьер: идиш — это язык, предназначенный для мира, а не для войны, для любви и уважения, а не для хамства! — ответил Башевис-Зингер, и, не попрощавшись, не подав Бегину руки, вышел из его номера.

Вернувшись домой, он внес целый ряд исправленный в уже законченный было текст Нобелевской лекции — теперь она во многом звучала как ответ Менахему Бегину и тем евреям, кто разделял отношение израильского премьера к идишу.

* * *

В аэропорту Стокгольма Башевиса-Зингера и его гостей встретила сотрудница министерства иностранных дел Швеции Рут Якоби, которой было поручено сопровождать писателя в течение всего времени его пребывания в стране. В задачу Якоби входило тщательно следить за тем, чтобы писатель не опаздывал на все запланированные в рамках церемонии мероприятия, просвещать его о том, в какой одежде он должен являться на каждое из них, а также определять круг его общения. Приступить к своим обязанностям Рут Якоби пришлось уже в лобби гостиницы «Гранд», куда на полагающихся им черных «вольво» были доставлены все лауреаты Нобелевской премии.

— Господин Зингер! Господин Зингер! — подскочил к нему в холле высокий грузный мужчина. — Разрешите пригласить вас на банкет, который я организую в вашу честь в своем доме. От имени еврейской общины Швеции мы будем рады приветствовать вас и воздать вам давно положенные почести…

— Право не знаю, что ответить, — замялся Зингер. — А когда вы планируете этот банкет?

— К сожалению, господин Зингер не сможет принять участия в вашем банкете, так как у него очень плотный график мероприятий и к тому же ему нужно время от времени отдыхать, — вмешалась Рут Якоби, мягко отстраняя писателя в сторону и вставая между ним и его собеседником. — В этой ситуации он не может отвечать согласием на каждое подобное предложение…

— Что значит «каждое подобное предложение»?! — вскипел мужчина. — Я — владелец одного из крупнейших банков страны, председатель идишского общества, организатор вечеров чтения на идиш! Каждый год за свой счет я издаю несколько десятков книг на нашем языке. Да знаете ли вы, что этот банкет мы запланировали в первый же день после сообщения о решении Нобелевского комитета?!

— И, тем не менее, господин Башевис-Зингер вынужден отклонить ваше предложение! — отрезала Рут Якоби и, взяв своего подопечного под руку, направилась с ним к лифту.

В этот момент к Зингеру подлетело несколько фотографов из различных шведских европейских газет, и писатель остановился, чтобы дать себя сфотографировать. Он улыбнулся в фотокамеры широкой голливудской улыбкой и приветственно помахал рукой.

В первый вечер пребывания в шведской столице организаторы церемонии запланировали проведение коктейля, на котором новоиспеченные Нобелевские лауреаты должны были познакомиться друг с другом. Войдя в ресторан под руку с Эльмой, Башевис-Зингер сразу же узнал среди присутствующих профессора Петра Леонидовича Капицу и направился к нему. Зингер по-прежнему, как и в молодости, страстно интересовался наукой, следил за ее последними достижениями, и ему хотелось поговорить с великим физиком и о сделанных тем открытиях, и о том, насколько эти открытия, с его точки зрения, подтверждают или опровергают идею существования Бога.

— Шолом алейхем, господин Капица! Как вам нравится этот их Стокгольм? — приветствовал Зингер профессора на идиш, протягивая ему руку.

— Простите, но я вас не понимаю, — ответил 84-летний ученый по-русски, пожимая протянутую ему руку и отводя глаза в сторону.

— Что ж, если вы забыли идиш, давайте говорить на английском. Мне бы хотелось вас о многом расспросить, — продолжил Зингер уже по-английски.

— Простите, но я очень плохо говорю по-английски, — ответил Капица и отошел в сторону.

— Странно, — сказал Зингер, усаживаясь за столик. — Я читал биографию Капицы, и помню, что он много лет проработал в Кавендишской лаборатории, был любимым учеником Резерфорда, да к тому же читал лекции по физике в Оксфорде. Как он мог это делать, не зная английского?!

— Вы и в самом деле не понимаете? — спросила Рут Якоби. — Разумеется, профессор Капица великолепно знает английский язык. Но вы, наверное, обратили внимания на стоявших неподалеку от него двух молодых людей в смокингах. Это — сотрудники КГБ, которые следят за каждым его шагом и ловят каждое сказанное им слово. Таковы правила игры в той стране, из которой он прибыл, и ничего тут не поделаешь.

Зато беседа Башевиса-Зингера с лауреатом Нобелевской премии в области медицины и физиологии профессором Даниэлем Затнисом и его женой затянулась далеко за полночь. Затнис оказался давним поклонником творчества Зингера, с удовольствием рассказывал ему о своих исследованиях, время от времени не забывая вставлять слова о том, что «все чудеса науки меркнут перед чудом вашего творчества». Так как в беседе принимал участие Исраэль Замир, то разговор сам собой перекинулся на Израиль — выяснилось, что Затнис какое-то время работал в израильском Институте им. Вайцмана, а его жена жила в кибуце, и оба они с удовольствием вспоминали об этом этапе своей жизни.