Последний бой Йони

Амир принадлежал к числу тех, кто ни на миг не сомкнул глаз, хотя не спал уже двое с половиной суток. «Летим, и в какой-то момент ясно сознаешь, что мы уже не вернемся, что вернуться нельзя, хотя бы потому, что не хватит горючего. Многие дремали… Но мне не удалось уснуть за все время полета… Ни секунды. Я снова и снова продумывал и репетировал в уме то, что должен сделать, и как я это сделаю. Не дрожал от страха, но был очень напряжен».

Во время полета Амира и Амоса подозвали к Муки. В их распоряжении были мегафоны, и Муки обсудил с ними, что именно надо будет сказать в мегафон заложникам. Подтвердили, что во время боя им следует приказать лечь на пол.

Шломо время от времени дремал. В какой-то момент он проснулся, походил по самолету, чтобы размять кости и посмотреть, как дела. Заметив, что Йони сидит в «мерседесе» и спокойно читает книгу, он подумал: в этом есть что-то особенное. А Сурин из парашютных войск, сидя возле машины и видя Йони перед собой, больше был удивлен тем, что книга, которую тот читает, английская, чем самим фактом чтения книги. Сурину так же не удалось заснуть во время полета, как и большинству окружавших его людей. Да и как тут уснешь, когда невозможно вытянуть ноги; для этого приходится подсовывать их под «мерседес», а тяжелая машина ежесекундно то подымается, то опускается, грозя придавить тебе конечности.

Через несколько часов Йони захотел пойти поспать. В задней части кабины пилота стояли, одна над другой, две узкие раскладные койки. Нижняя была сломана, а верхняя — свободна. Шомрон, видя, что Йони устал, сказал ему: «Поспи на этой койке по дороге туда, а я — обратно»[82]. Йони попросил штурмана разбудить его за полчаса до посадки. Вынул из кармана сложенную голубую надувную подушку, надул ее и залез с ней на верхнюю койку. Положил подушку под голову и почти мгновенно заснул.

Вскоре после этого Шани тоже захотелось спать. Остались считанные часы до посадки. «Я взглянул назад вижу, Йони спит на этой койке, — рассказывает Шани. — В обычных условиях, если там отдыхает какой-то командир, я говорю ему вежливо, но настойчиво, чтобы он шел отдыхать в хвостовую часть. Но тут я был не в состоянии этого сделать, ведь шансы группы, которая первой ворвется в здание, остаться в живых — пятьдесят на пятьдесят. Я сказал себе: „Он лично в этом деле колоссально рискует. И что ж, я его разбужу?“ Но мне очень хотелось прилечь. Йони лежал, сжавшись, с краю, я прилег рядом, а потом придвинулся к нему почти вплотную».

Шани сомкнул было глаза, но тут же открыл их. Он физически ощутил всю меру возложенной на него ответственности. Сердце застучало быстрее. Удастся ли приземлиться без проблем, спросил он себя, или прежде придется сделать несколько кругов над аэродромом? А что, если в этом случае придет в движение все поле? Террористы — предупреждены, заложники — уничтожены? Вдруг из-за неудачи с посадкой их вернут домой и операция провалится?

«Я боялся провала на национальном уровне. Не в том смысле, что кого-то настигнет смерть или ранение, а что не выполним операцию, навлечем беду». Вчерашние слова Моты Гура, сказавшего ему, что ответственность лежит на них, летчиках, поскольку они должны доставить Часть в Энтеббе. Для Части не важно, сказал Гур, доставят ли ее в Сде-Дов или в Энтеббе, уж она свое дело сделает. Слова эти упорно звучали у него в ушах.

«Я смотрел на Йони с расстояния в два сантиметра, нос к носу, а он спал сном младенца. Я спросил штурмана Цвику, когда Йони лег спать, и он сказал мне: „Слушай, он пошел спать и просил разбудить его незадолго до посадки“. И в голове у меня забегали мысли: откуда у него это спокойствие? Тебе вот-вот в бой, а ты спишь себе как ни в чем не бывало! Я оставил его и пошел на свое место»[83].

После того как Шани вернулся, Рами Леви тоже решил немного полежать. Он слегка пододвинул Йони, чтобы освободить себе место. «Тот чуть-чуть подвинулся и продолжал спать. Я прилег рядом немного отдохнуть — знал, что не усну. Я не знал, кто такой Йони, видел только, что подполковник в пятнистой форме лежит, усталый. Не знал, что он командир Части, но видел его в кабине. В нем было что-то доминирующее — такое у меня создалось впечатление. И я сказал себе: „Эти парни наверное не спали несколько дней“. И помню, в голове у меня мелькнула мысль: и кто знает, не последний ли это его сон».

Когда Йони разбудили, самолет уже приближался к озеру Виктория. Большая часть полета над Африкой прошла над территорией Эфиопии. Время от времени пилоты сообщали, где они находятся, с помощью заранее оговоренных кодовых слов.