Последний день

Я поздоровался с ним и получил в высшей степени вежливый ответ. Было заметно, как он старательно изображает беспокойство. Вздыхая и потирая руки, добрый сосед наконец осмелился спросить, так и не посмотрев мне в глаза:

– Вы заставили нас волноваться. Весьма и весьма…

– Упаси Бог! Чем же?

– Ну как… машина «Скорой», врач… Все ли у Вас хорошо?

– Более чем.

– Как так?

– Хишам упал и немного разбил голову.

– Хишам упал? Разбил голову? Ох, какой ужас! Пусть выздоравливает поскорее! А как он упал если он… э-э… не умеет ходить?

Я рассказал ему о том, как именно Хишам упал, и что о нем говорил врач. Двоеуст из последних сил доигрывал свою роль; однако, нахмурив брови и натянув на лицо сочувствующую мину, вынужден был продолжать разговор.

– Слава Богу! Слава Богу, он здоров! Все будет хорошо, господин доктор! Всевышний испытывает богобоязненных.

Он немного помолчал.

– Говорите, он легко поранился?

– Именно.

– Нет ли, не дай Бог, опасности заражения крови?

– Нет. Ребенок в полном порядке. Он уже в сознании и спрашивает о своей матери.

– О матери? Конечно же, он расспрашивал Вас жестами?

– Отнюдь. Собственным языком задал вопрос.

– Сам? – прокричал Двоеуст, словно ужаленный.

– Да, сам.

– Странно, странно!.. Все может Господь… Говорите, он расспрашивал о матери?

– Да. Это было первое, о чем он спросил.

– Эх, ʼУмм Хишам, ʼУмм Хишам… Прости ее, Господи!

– Что Вы имеете в виду?

– Имею в виду… да то, что ее поездка немного затянулась.

Он увидел, что я не желаю больше разговаривать, поглубже насадил феску на свою голову и попросил разрешения уйти. Изобразив на этот раз радость по случаю выздоровления Хишама, уже в дверях он пролепетал:

– Здоровье – это ценный трофей. Слава Богу!

Сосед ушел, хлопнув дверью и оставив меня наедине с расползающимися по швам мыслями. Он как будто бы взял меня за горло и бросил в какую-то бездонную, темную, ледяную прорубь… Мир, в который завлек меня этот подлец, совершенно не похож на тот, в котором я жил всего несколько минут назад, когда безумно радовался Хишамову «папа», и в моем сердце кипела такая хрупкая нежность… Зачем, зачем пришел сюда этот человек, все испортил, все отравил? Чем моя любовь, моя радость его задела? Почему он наслаждается моим смятением и горем? Я-то никогда не обижал его – ни словом, ни делом, ни даже мыслью или желанием! Ему, как и всем другим, я желаю только добра.

Врач был прав, когда говорил о неожиданностях, он мог бы присовокупить к своей мысли и рассуждения о противоречиях. Человек считает случайности противоречивыми постольку, поскольку не может постигнуть их тайны, но на деле же выходит, что все они, хоть и не похожи на плоды порядка, являются частью искусно отлаженной системы. Да и как в мире, целиком и полностью живущем согласно величественному порядку, может существовать нечто, чуждое этому самому порядку? Допустить последнее мы не можем, ибо наблюдаем мир, существующий в своей неизменности и цельности миллионы миллионов лет, и он проживет еще столько же – а может, и больше, – храня в себе копи неожиданностей и противоречий. Не значит ли это, что жизнь управляет неожиданностями, систематически их упорядочивает?

Так вот неожиданно сами для себя мы с Руʼйа ал-Кавкабиййа заключили брак – маленькую частичку вселенской закономерности. Руʼйа забеременела, и ни я, ни она не знали час зачатия, пол плода; оставалось лишь гадать, будет он Аполлоном или Венерой… Это было для нас неожиданностью, но не являлось таковой для вселенского порядка, что ведет весь мир, в том числе и нас.

Я спрашиваю себя: «Где же этот порядок?» и не могу не ответить: «Он везде». Он во мне, равно как и в каждой частице, подпирающей собою мироздание, если бы не его вездесущность, ничто не устояло бы перед небытием. Вещи не спрашивают о порядке, не ищут его местопребывания, а я спрашиваю. Зачем? Чтобы знать. Зачем мне знать? Чтобы восполнить свою жизнь этим знанием. Порядок вынуждает меня искать порядок. Если бы не подаренная мне системой уверенность в ее существовании и способность мыслить о ней, я и не подумал бы начать поиски.

Итак, все неожиданности и противоречия суть путеводитель к порядку. Я взял в жены Руʼйа, потому что жаждал опыта, который могла мне дать только она; она взяла меня в мужья, только потому что искала опыта, который мог дать ей я один. Оба мы нуждались в богатейшем опыте, подаренном нам Хишамом, а Хишам, в свою очередь, стал нашим сыном, чтобы получить то, чего вовек ему не смогли бы дать другие родители.

Насколько же удивительная, замкнутая цепь! Ее звенья не исчерпываются людьми и вещами, с которыми мы вынуждены связывать себя, но простираются ко всему видимому и невидимому, что есть и будет. Все, что пребывает на Небесах и на Земле, связано со всем, что существует на Небесах и на Земле. Вот где чудо!..