Последний гвоздь

В чем-то было бы абсолютно логично, если бы весь этот стиль, который его босс отточил до совершенства, манипулируя всеми возможными правилами, в конечном счете, привел бы к его падению.

Что касается отдела криминальной полиции и их работы, не было никаких сомнений в том, что корнем зла был именно сам Слейзнер. С впечатляющим упорством, он позаботился о том, чтобы отравить своим ядом всю организацию. Сам Хеск оказывался на линии огня в ряде случаев, и видел, как другие подвергались настолько вопиющим вещам, что сегодня он не понимал, почему никто, включая его самого, не отреагировал и не подал на него заявление.

Но это все в прошлом. Он уже высказался и заявил о себе против Слейзнера так, как никогда бы не осмелился раньше. Как будто недавние события выпустили джинна из бутылки, и если бы понадобилось, он бы без проблем постучался в дверь шикарного офиса своего босса, подошел к его столу и спокойно и любезно сообщил, в чем его подозревают, прежде чем надеть на него наручники и взять под стражу.

Однако сейчас оказалось, что женщину убил не Слейзнер, а, возможно, не он отправлял эсэмэски Могенсу Клинге. Может, как и говорила Берн сторфф, это было одно большое неудачное совпадение.

Вместо этого с большой вероятностью виновен Якоб Санд. Успешный предприниматель, которого вся Дания с удовольствием ненавидела. Это была сенсация, которая попала бы в заголовки газет. Но, с другой стороны, такое с ним происходило регулярно, стоило только встать утром с постели. Если не налоговый скандал, то новая любовница или очередной развод.

Но каждый раз ему удавалось подниматься, стряхивать пыль с костюма и продолжать жить как ни в чем не бывало. Даже когда шесть лет назад его подозревали в убийстве проститутки Яны Хельсинг. В тот раз его освободили благодаря анализу ДНК. Тому же самому анализу, который сейчас мог его посадить.

Вот и он. Автомобиль. По крайней мере, один из многих ему принадлежащих. Красный спортивный «Мерседес-Бенц» с дверями-крыльями и откидывающейся крышей. Значит, Хеммер верно определил местоположение. Но самого Санда, разумеется, нигде не было видно.

Он прислонился к боковому стеклу автомобиля и приложил ладони к лицу, чтобы лучше все рассмотреть. Салон был оформлен в черных и красных тонах, а на пассажирском сиденье лежали конфеты: коробочка «Лэкерол» вместе с зеленым пакетиком «Фишерменс френд». Это ни о чем не говорило, кроме того, что мужчина заботился о своем дыхании. Затем он выпрямил спину и решил, что лучшее, что он может сделать, это вернуться домой и поспать несколько часов. Все равно здесь он не найдет ответов, а если они тут и есть, то он слишком устал, чтобы их заметить.

Именно в тот момент, когда он уже собирался протиснуться мимо бетонной колонны, в кармане пиджака завибрировал его мобильный. Он вынул его и обнаружил, что звонят с незнакомого шведского номера.

– Да, алло. Ян Хеск слушает.

– Здравствуйте, меня зовут Малин Ренберг, из полиции Стокгольма. Извините, что беспокою вас так поздно вечером воскресенья.

– В чем дело?

– О, времени мы не теряем! – рассмеялась она. – Но и отлично. Меня это полностью устраивает. Я звоню по поводу женщины в машине, которую вы пытаетесь опознать. Та, с крестообразным шрамом на внутренней стороне бедра.

– Вы знаете, кто это?

– Нет, увы. Но дело в том, что здесь в Стокгольме, тоже было совершено убийство.

– Да, такое случается и в стране Астрид Линдгрен.

– Да, и какой реакции ждут младшие братья от старших? Будем показывать средний палец и корчить рожи друг другу, или попытаемся друг другу помочь?

– Извините. Я просто устал. Я не хотел… – он запнулся, не помня, что хотел сказать. – Но неважно. Там тоже идет речь о двойном убийстве мужчины и женщины?

– Нет, в данном случае только женщины.

– Она была проституткой?

– На данный момент нам это неизвестно. На самом деле, согласно тому, что я видела в вашем расследовании, сходство отсутствует и во внешности жертв, и в способе совершения преступления.

– Хорошо, но тогда я не могу не спросить, почему…

– Я звоню?

– Именно.