Последний из эльфов

— Ну — ну! Да ты что? Я же знаю, что Морлан никогда не ошибается. Так что можешь не беспокоиться! — улыбнулся ему Ник.

Когда с обедом было покончено, путники отправились дальше. Вдруг Том услышал пение и остановился.

— Ты что? — удивился Ник.

— Тише! — зашипел на него Том. — Слышишь?

Песенка раздавалась будто бы откуда-то снизу:

Мы лепрехуны, народец веселый

Крошка — башмачник смешон и пригож,

Только ведь людям теперь непонятно,

Что смысл жизни не в золоте… Что ж,

Зелень прикроет сокровище наше

Так, что его просто так не найдешь.

Спрячем поглубже от злостной охоты,

В дебри и чащи, сквозь темень молвы,

В сочной траве иль под сенью листвы.

Только ведь злато не каждому дастся,

Ежели только заслужите вы!

Ерлели — хи! Ерлели — ха!

Если ты честен, и нету греха!

Том глянул вниз и открыл рот от удивления, охнув: там, взявшись за руки, плясали маленькие человечки. Выглядели они очень забавно: зеленые брюки, бледные морщинистые лица, посреди которых красовался большой ярко-красный нос, на голове треуголка, на плечах такой же зеленый, как и штанишки, жилет с огромными золотыми пуговицами, длинные чулки цвета ясного неба, высокие башмачки с серебряными пряжками, очень большие, по сравнению с ростом человечков.

— Это лепрехуны, Том! — сообщил Морлан и обратился к человечкам:

— Здравствуйте, дорогие жители леса! Как поживаете?

Человечки перестали танцевать, петь, уставились на Морлана. Один из них выступил вперед и застенчиво сказал:

— Ты не смотри, уважаемый маг, что мы так престранно себя ведем. Вы ведь очень дружны с жителями соседней деревни, а у них беда: молоко посинело, и мы привлекаем подмогу.

Морлан нахмурился и начал большим пальцем поглаживать набалдашник своего посоха.

— Хм, — наконец сказал он, — вы и вправду не знаете, что делать? Можете расходиться по домам, лепрехуны: я со всем разберусь, а дорогу в деревню я знаю.

Человечки сняли треуголки, низко поклонились (шестеро путников поклонились им в ответ), и удалилилсь в чащобу. Морлан сделал знак своим спутникам, и они снова зашагали по лесу, забирая чуть севернее. Морлан теперь шел во главе процессии, постукивая посохом по твердой земле.

Вскоре из-за деревьев показались маленькие домики с соломенными крышами и малым числом окошек. Покуда путники проходили по улицам, они не встретили ни одного жителя. Загоны с лошадьми были крепко-накрепко закрыты, ни одна собака, ни одна курица не показались на каменистой пыльной дороге. "Где же все?" — с удивлением размышлял Том.

Неожиданно Том увидел впереди какую-то фигуру и указал на нее спутникам. Фигура двигалась довольно медленно и путники решили ее догнать. Но, очевидно заметив их, она так припустила вперед по дороге, что Том едва не потерял ее из виду. Путникам пришлось значительно ускорить шаг, чтобы поспеть за странной фигурой. Морлан было поднял посох, чтобы помешать фигуре удрать, но потом глянул на Тома, и Том без слов понял: пришла его очередь колдовать. Том поднял свой ивовый посох и направил на фигуру:

— Oboedio Brevis!

Фигура остановилась, Том мысленно поманил ее и сделал осторожное движение свободной рукой. Человек развернулся, направился к ним, и путники поняли, что это женщина. У нее были седые волосы, забранные под коричневый платок, на ней были такое же коричневое платье и и коричневая накидка. Светло-карие, почти желтые глаза, смотрели прямо.

Том опустил посох, голова у него поплыла. Такие простые заклинания: сказал слово, и готово, а сколько энергии надо на это потратить! Том устало сел прямо на каменистую дорогу.

— Здравствуй, сестра! Так что же происходит в этой деревне? — обратился к женщине Морлан.

Женщина вдруг вытянула из рукава прутик и через мгновение он стал посохом.

— Морлан! Ты! — она не спрашивала, она утверждала. — У нас невиданная беда! Наше молоко посинело и испортилось. Ты знаешь, что делать?

— Отведи меня, я посмотрю на ваше молоко, — сказал Морлан тихо и серьезно.

Женщина повела их по улицам, сворачивая то направо, то налево, и подошла к порогу какого-то домика с очень большим загоном для скота, расположенным неподалеку, где паслись коровы, помахивая хвостами и отгоняя надоедливых мух. Женщина осторожно, но настойчиво постучала в дверь домика, и ей открыли буквально через секунду. На пороге стояла высокая женщина в таком же платье и накидке, только серого цвета.

— Добрый день, Мэлюма. Эти люди — маги. Я привела их для того, чтобы они разобрались, что же происходит с молоком наших коров. (При этих словах Ник и Лорри густо покраснели, Том судорожно сжал в правой руке свой посох, Роб скромно улыбнулся).

Монивайс на миг вытянул изо рта свою трубку и сказал с улыбкой:

— Я не маг, сударыня, но постараюсь помочь, чем смогу.

— Хорошо, что привела магов, Уберия, — сказала высокая женщина в сером, а Морлана и остальных тихо, но твердо поблагодарила:

— Спасибо, господа. Пойдемте, я провожу вас в хлев.