Последний камень (СИ)

Рейчел думала, что их ждет проезд через ворота и строгие стражники, желающие просмотреть бумаги гостей столицы, но нет. Дядя коротко и беспокойно сказал, что они едут к Штанцлеру, и эта фамилия мгновенно всплыла в голове давним воспоминанием. «Не доверяй Штанцлеру», — посоветовал ей отец. Он желал своему наследнику добра, значит Рейчел поверит и будет внимательно слушать все слова старика. Слушать и молчать, какими бы медоточивыми словами не пытались усмирить ее бдительность.

На вывеске таверны были весьма симпатичные мерин и кобыла, но девушка слишком устала, чтобы рассматривать картинку, а поэтому, спешившись, прошла за дядей. Грядущее будущее продолжало пугать, а предстоящий разговор не обещал ничего доброго, однако, после вкусного ужина и хорошего вина Рейчел почувствовала себя гораздо лучше и смелее. Да и Август Штанцлер не нудел, как это беспрестанно делала матушка, так что все не так уж и плохо. Вот Эйвон был грустен и вздыхал, вспоминая смерть Эгмонта Окделла. Рейчел рада бы прислушаться и сделать соответствующие выводы насчет Талигойи и Штанцлера в частности, но вино и тепло разморили ее, ведь к двум этим вещам сразу девушка не привыкла. Подперев голову рукой, она задумчиво смотрела на серый каменный потолок и ей казалось, что гул из Надора вернулся.

— Дикон? — тихо позвал кансилльер. — Ты не уснул?

— Нет, эр Август, — язык ворочался с трудом, потому что крепкое вино туманило разум, — просто задумался о Талигойе. О своих сестре и отце.

— Дикон, — старый мужчина глубоко вздохнул и, сжав руку юноши, попытался улыбнуться, — хоть ты и узаконенный бастард, но ты — полноправный владелец Надора. Твое время еще придет, а скорбь уместна в малых долях. Твоя сестра могла стать невестой и прекрасной женой для последнего Ракана, но остается надеяться, что милостью Создателя она жива.

Рейчел не понравились его слова, потому что официально после узаконивания и подписи нужных документов Ричард Окделл уже не считался бывшим бастардом. Но Штанцлер, видно, имел свое мнение на это, а потому лучше с ним не спорить. Пусть ему нельзя доверять, но он имеет какие-нибудь связи и может давать советы. Но об этом лучше подумать потом, так как навалившаяся неожиданной тяжестью сонливость стала еще сильнее и почти не позволяла разомкнуть веки.

— Простите, господин кансилльер, — Эйвон поспешно встал, — молодой Ричард впервые попробовал крепкое вино и оно его сморило. — Позвольте, я отведу его в соседнюю комнату…

— Разумеется, — согласился Штанцлер с легкой досадой в голосе.

Позволив взять себя под локоть, Рейчел поплелась вместе с дядей, чувствуя, как сильно кружится голова. Она не испытывала никакой неловкости, потому что так, наверное, реагирует каждый молодой человек на обилие вина. В Надоре позволяла себе выпить кислого вина только герцогиня Окделльская, по праздникам; в остальное же время довольствовались травяными отварами.

— Простите, — пробормотала она едва слышно, когда Эйвон уложил девушку на кровать, — я…

— Ничего страшного, — вздохнул тот виновато, — все в порядке, Рейчел. Выспись, завтра трудный день.

Решив последовать мудрому совету, когда дядя ушел, Рейчел торопливо стянула с себя колет и штаны с сапогами, а потом завернулась в одеяло и крепко уснула. Сон ее оказался спокойным и безмятежным, до самого утра.

========== Глава 5. Тренировка разума ==========

Едва очутившись среди серых и холодных стен бывшего аббатства, Рейчел Окделл снова услышала неравномерный гул. Он мог начаться совершенно неожиданно, когда она, к примеру, расписывалась в книге, протянутой капитаном Арамоной, и вовсе не завершаться, пока она не сомкнет глаз в ожидании сна, а мог затихнуть на несколько дней. Такое явление казалось девушке странным, загадочным и полным тайного смысла, но сейчас, когда она волей судьбы и желанием матери была заброшена в Лаик, проблема сохранить свое истинное лицо перешла на первый план. Но раз уж ее не раскрыли в первый же вечер, значит все замечательно и нужно вести себя, как прежде, выдавая за юношу.

Потом пришло время для знакомства с другими унарами, с которыми ей предстоит провести под одной крышей полгода, и тут Рейчел вспомнила, нервно кусая губы, как плохо матушка отзывалась про Колиньяров и Манриков. Видимо, не зря: эти два наглых юнца так и сияли, словно начищенные до блеска суаны, ходили, задрав носы, словом вели себя так, словно вся Оллария, вместе с Лаик впридачу — их личные владения. Возможно, негласно так и было, ведь родные похлопотали за этих унаров перед Арамоной. Или он не хотел связываться с младшими родственниками влиятельных людей. Это уже неважно — суть в том, что на первой тренировке по фехтованию стало ясно: Эстебан Колиньяр презирает старую знать. А если под руку подвернулся Ричард Окделл, почему же не поиздеваться всласть? Увидев его хищный темный взгляд, девушка сразу поняла: ей здесь не дадут спокойно жить.