Последний оплот моего бессмертия (СИ)

— Скорее, — выдохнул Том. Джеки, как будто под гипнозом, следила за людьми из Хогсмида, которые подбежали к убитому, принялись его приподнимать, поворачивать, пытаться привести в чувство… Пораженные, двое мужчина как по команде опустились на колени над телом, ища причину смерти — и не находя.

— Это маггл… охотник. Но почему он умер? Почему его собака так напугана? Неужели убивающее проклятие?.. — спросил один. Его голос донесся до Джеки глухо, как через вату. Остальные немедленно пригнулись и заозирались, словно боясь, что зеленый луч сейчас же поразит любого из них.

Том сунул ей в руки какой-то холодный булыжник и с силой прижал ее ладони к бугристой ледяной поверхности. Раз… два… Что-то с силой подбросило Джеки вверх, как будто где-то внутри ее тела дернули за крючок.

Она еще никогда не путешествовала с помощью порталов и никогда не представляла себе, каково это может быть. Но путешествие закончилось прежде, чем она поняла, что еще секунда, и ее тело разорвется, скрученное и перекрученное, словно мокрое белье после стирки.

========== 16. Превращение ==========

Она оставила всякое сопротивление. Просто позволила Тому вести ее туда, куда он считал нужным. В ней будто умерли все чувства, кроме вины, ужасного, терзающего ощущения вины.

Без тяжести медальона на шее было как-то пусто, как будто у нее забрали часть тела и ничем ее не заменили. Однако, его отсутствие приносило и странное удовлетворение. Как будто ей больше не надо было смотреть в глаза призраку мертвой тети Хепзибы и оправдывать свое предательство.

Когда портал перестал вибрировать под ее ладонями, вокруг стало очень солнечно. Они приземлились где-то на прогалине, со всех сторон окруженной густым зеленым лесом. Высоченные горы со снежными шапками подпирали хрустальное голубое небо. Ниже по склону и дальше — Джеки не смогла определить расстояние на глаз — лежали несколько ярких сине-зеленых озер. Места были почти такие же захватывающе красивые, как края, окружавшие Бобатон, но Джеки как будто одеревенела внутри. Даже эта красота ее не поразила, не впечатлила.

— Где мы? — спросила она ровным голосом.

— Это Албания, моя Синистра, — ответил Том. Непонятно было, ждет ли он от нее дальнейших вопросов или нет, но ей пока не о чем было его спрашивать. Она вся сжалась, обратилась внутрь себя, пытаясь найти ответы на вопросы и боясь признаться себе, что уже нашла.

Чтобы хоть на чем-нибудь сосредоточиться, она попыталась подсчитать, сколько прошло дней с тех пор, как она ушла из дому, и не смогла. Память затянуло какой-то мутной пленкой.

— Какой сегодня день? — вдруг спросила Джеки, не слишком надеясь на ответ. По правде сказать, ей было почти все равно.

— Канун нового года, — ответил Том. Он все вел и вел ее куда-то — наверное, ему было известно, куда именно нужно идти. Ведь план бегства из Лондона был готов еще до того, как Джеки стала его спонтанной попутчицей.

Здесь было теплее, чем в горах, из которых открывался вид на Хогвартс. И то верно, вяло подумалось Джеки, ведь Албания куда южнее. А в Лондоне сейчас, может быть, сыплет снег, и мама с папой готовятся встречать… И много лет назад в канун нового года бедняжка Меропа произвела на свет свое единственное дитя и погибла.

Нет, мама с папой, наверное, уже потеряли всякую надежду найти свою бесшабашную дочь, которая ни на минуту не задумалась о них и их чувствах, сбегая из дому. Может быть, сейчас с ними Боунсы, может быть, Криспин сейчас сидит напротив родителей в гостиной тети Хепзибы и обещает найти, поймать, доставить Джеки домой во что бы то ни стало. А может, он уже на пути сюда, ведь каким-то образом его люди всегда узнавали, где Том может быть… но нет, навряд ли это возможно. Если в поселок Литтл-Хэнглтон вела его родословная, если в Хогвартсе его могла ждать засада только потому, что он там учился, то что может связывать его с Албанией?

Джеки как будто заново ощутила, как его пальцы сжимали ее руку — с такой твердой решимостью, с какой он, наверное… Она прикусила губу так сильно, что почувствовала соленый и металлический привкус крови.

А все могло быть совсем по-другому на самом деле. И она могла бы сейчас сидеть у камина, на теплом деревянном полу, бездумно вглядываясь в пламя, мечтая о любви и счастье. О другой любви, которую она воображала себе в мечтах. Нежной, восторженной, волшебной, от которой сердце кажется огромным, полным света.

Вот только так ли ей нужна именно эта любовь? Может быть, сейчас у нее есть как раз все то, чего она хотела, для чего была создана? Может быть, прямо сейчас отнять у него руку, броситься наутёк между стволами, петляя как заяц, чтобы не догнал зелёный смертоносный луч, а потом трансгрессировать домой, умолять Криспина о защите, пусть Министерство спрячет ее, скроет, убережёт… но на самом деле, от Тома ей никуда не спрятаться. И даже не потому, что он найдет ее под землёй, под водой и на том свете, а потому, что ей больше не жить без него. И он это знает, и она тоже.