Последний оплот

–Предупредил меня и помог бежать от контрразведки генерала Шкуро.

–И он предупредил вас, зная, кто вы такая?

–Я знаю Петра Лабунского с юности, Самуил Карлович.

–Ах, вот оно что!

–И моя операция в банде атамана Гордиенко не обошлась без участия Лабунского. А вы знаете, что я тогда сделала. Банда Гордиенко не просто распалась после его смерти. На сторону Красной армии перешло купное воинское подразделение.

–Тогда операцию готовил Рокотов, насколько я знаю.

–Да, но исполнили – я и поручик Лабунский. И он не знал, что выполняет задание ЧК. Думал, что работает на белую контрразведку.

–Вы меня убедили, Анна Генриховна. Но я хочу говорить с ним.

–С Лабунским?

–Да. Это можно устроить?

–Не так просто, но если нужно, то нет ничего невозможного.

–Как быстро? – спросил Либерзон.

–Лабунский ныне служит при штабе генерала Кутепова. И я смогу подготовить его похищение.

–Из штаба Кутепова? – удивился Либерзон.

–Насколько я знаю, у вас есть агент в этом штабе.

–Не у нас, Анна Генриховна. Это агент иного ведомства и занимает он совсем небольшой пост. Но если нужно я смогу привлечь его к операции.

–Вот и отлично, товарищ Либерзон.

Александровск.

10 августа.

Лабунского захватили красные из 2-го полка 9-й конной дивизии имени Совнаркома УССР. Он никак не мог ожидать, что попадет в плен в таком месте. Словно ему специально устроили ловушку.

Его доставили в Александровск, недавно отбитый у белых. Он просидел несколько часов в подвале какого-то дома под охраной, а затем его доставили в кабинет к худому человеку в очках. На нем был добротный френч, галифе и высокие офицерские сапоги.

–Господин Лабунский? Прошу вас садиться. Курите? Угощаетесь.

Петра удивил тот факт, что этот человек его знает. Сам он видел его в первый раз в жизни.

–Удивлены?

–Вы меня знаете?

–Вы поручик Лабунский. Адъютант в штабе Кутепова. В прошлом служили у Деникина. А в германскую войну в лейб-гвардии конном полку. Вашу биографию я знаю.

–Уланском, – поправил поручик.

–Что вы сказали? – переспросил человек в очках.

–Я служил в лейб-гвардии уланском полку.

–А я сказал конном? А это не одно и то же?

–Нет. Это разные полки.

–Впрочем, это значения не имеет. В Красной армии нет такой градации полков, какая была при царе.

–И вы знали, что к вам приведут именно меня?

–Да. Я и устроил нашу встречу, господин поручик.

–А могу я спросить, откуда я вам так хорошо известен?

–Наша общая знакомая просветила меня. Комиссар Анна Генриховна Губельман. Она собственно и устроила нашу встречу. Ну, конечно, не только она, но в основном это её заслуга, что вы невредимый сидите рядом со мной.

–Зачем?

Либерзон засмеялся и сказал:

–Словно это я у вас на допросе, поручик, а не вы у меня. Но я отвечу вам. Вы спросили «Зачем вас похитили и доставили ко мне?»

–Именно так. Я хотел бы это знать.

–Вы представляете для нас интерес. Вы ведь заметили, что с вами обращались хорошо. Иным вашим пленным офицерам так не везет. Наши солдаты сильно озлоблены недавними потерями. И офицеров вашей армии просто ставят к стенке или отводят к ближайшему оврагу, если стенки не находят в степи.

–Вы сказали «представляю интерес для вас»?

–Да. Именно так я и сказал, господин поручик.

–Но кто вы? – спросил Лабунский. – Вы агент ЧК?

–Возможно. Вы ведь знакомы с этой организацией. Поручик?

–Кто не слышал о ЧК. Но зачем вам я? Я не генерал. Или вы хотите, чтобы я работал на вас? В штабе Кутепова?

–А вы готовы работать на нас? – спросил Либерзон с усмешкой.

–Нет, – честно ответил Лабунский.

–Почему же?

–Я не сторонник вашей идеи.

–Вы странный человек, поручик. Пусть в 1919 году, когда ситуация не определилась, вы сражались на стороне Деникина. Затем вы могли бежать из России. Покинуть Крым. Но вы и теперь продолжаете воевать. Неужели вы так хотите умереть?

–Признаться не спешу на тот свет.

–А похоже на то, что спешите. Старой России конец, поручик.

–Но война еще идет.

–Это ненадолго, поручик. Большевики победят в этой войне. И вы, я думаю, сами это видите. Да что говорить! Ведь и вы способствовали нашей будущей победе.

–Я? – удивился Лабунский.

–Пусть невольно, но способствовали. Вы ведь помогали нашей армии в Воронеже.

–Я? – еще раз спросил Лабунский.

–А вы это отрицаете?

–Я не ваш агент.

–А разве обязательно быть агентом, дабы помогать Красной армии?

–Я вас не понимаю.

–Анна Генриховна сказала, что именно вы спасли её от ареста. Разве нет? «Валькирия революции» обязана вам жизнью.

Лабунский признал этот факт. Он действительно предупредил тогда Анну. Контрразведка генерала Шкуро не стала бы с ней церемониться.

–Я спас её тогда от расстрела по дружбе. Не потому, что признал красную идею.

–Господин поручик. За вас говорят дела, а не слова. Спасая Губельман, вы спасали красную идею, ибо она одна из носительниц этой идеи. И если вы на стороне белых, то ваша прямая задача была уничтожить Губельман! Но вы не сделали этого. Потому я и сделал вывод, что вы на нашей стороне. Я большой друг Анны Генриховны. Моя фамилия Либерзон.

–Вы из ЧК? Вы ведь так и не ответили на мой вопрос. Кто вы?