Последний пассажир

– Джемма не фанат походов. Нет, я хожу сама. Мне так больше нравится. Прихватываю с собой дубинку, но у меня никогда не было проблем, я не приближаюсь слишком близко к цивилизации. Легкая палатка, спальный мешок, пара яиц, бекон, свежеиспеченный хлеб из кафе, газовая плита, чай в пакетиках, молоко и сахар. Роман в мягкой обложке. Немного виски перед сном. Лучший способ проветрить голову. Я использую это время, чтобы все обдумать, разобраться в том, что меня беспокоит, держать демонов в узде.

Я еще не приглашала Пита. Не уверена, что он будет в восторге. На самом деле, это ложь. Он бы с удовольствием пошел, но мне нужно сохранить эту традицию для себя, выделить место и время, чтобы сосредоточиться на своих проблемах и бороться с черными мыслями хотя бы еще какое-то время.

– Дэниел прав, – говорю я. – Ночью нам всем нужно как следует укутаться. Постелить одеяла под и поверх себя. По возможности не снимайте шапку и не выпускайте тепло из ловушки одеял.

– Мы в ловушке, это точно, – подхватывает Смит. – Никогда в жизни я не чувствовал себя таким загнанным в угол.

– Не говорите так, Смит! – перебивает его Дэниел. – Я не очень хорошо переношу замкнутое пространство, а вы только все усугубляете.

– Мне жаль, – вскидывает брови Смит. – Искренне извиняюсь. Я только хотел сказать, что это какая-то мрачная тюрьма. Мы теперь преступники? – Он так сильно чешет щеку, что на коже остаются красные следы. – Заключены в тюрьму без суда и следствия. Что я сделал, чтобы заслужить это? Такое чувство, будто меня втянули в игру, только никто не догадался объяснить правила.

Глава 36

Когда мы с Фрэнни наконец уходим спать, мужчины бросают монетку, чтобы решить, кому достанется спальня, а кому – диван-кровать на нижнем этаже. Смит уже совершил набег на бар и приготовил для них обоих по порции финской водки. Дэниел был больше сосредоточен на том, чтобы принести ведра с дождевой водой с главной палубы.

– Это чистые, никем не тронутые миски и кастрюли, из которых мы можем пить прямо сейчас, – поясняет он. – Нельзя путать эту посуду с другой, это очень важно. Дождевую воду в мусорных баках и ведрах необходимо как следует прокипятить, хотя бы несколько минут, прежде чем ее можно будет пить.

Мы с Фрэнни посещаем новые туалеты на нижней палубе, какой-то старый рефлекс заставляет нас идти туда вместе. Или же это опасения и желание подстраховаться. Я испытываю отвращение к себе каждый раз, когда выхожу из кабинки, не смыв за собой, но без электричества на океанском лайнере смыв невозможен. Здесь нет вакуумного отсоса. Каждой кабинкой приходится пользоваться один раз.

Знаю, что не следует использовать драгоценную дождевую воду для умывания, но мне это нужно, если я хочу выспаться сегодня ночью, а на улице слишком штормит, чтобы пойти в бассейн. Вода, стекающая в раковину, приобретает серый цвет, на фарфоре появляются полоски мелкого песка, напоминающие мельчайшие ледниковые отложения. Я пользуюсь зубной щеткой и пастой из оставленной кем-то косметички для авиаперелетов и вздыхаю от удовольствия. Эту повседневную свежесть мы принимаем как должное, пока не лишимся ее. Я все еще измотана, но чувствую себя немного больше похожей на человека, чем час назад.

Приподнимаю рубашку, чтобы помыть тело, но замираю как вкопанная. Я стою перед зеркалом, значит, меня могут снимать камеры. Только не в туалетах, конечно. Они не могли этого сделать. Им бы такое не разрешили. И тут я вспоминаю популярные реалити-шоу десятилетней давности, в которых камеры устанавливались в ванных комнатах, спальнях и даже в душевых кабинах. Некоторые объективы были с ночным видением или инфракрасными, что позволяло наблюдать за участниками шоу в темноте.

Медленно одергиваю рубашку обратно. А другие столь же осторожны? Стал бы кто-нибудь на этом корабле поступать наоборот, чтобы привлечь к себе внимание?

На окнах двухуровневых апартаментов скапливается мокрый снег.

У нас есть люкс, одновременно роскошный и редкий, но нет ощущения безопасности. Находиться в каюте, которая, по сути, является гостиничным номером без запирающейся двери, ужасно. Представьте, что спите в двухместном номере повышенной комфортности в отеле «Хилтон», двери которого распахнуты в общий коридор. Вы не смогли бы сомкнуть глаз. Мы передвигаем столы, вазы, стулья и письменный стол, чтобы закрыть дверной проем. Если кто-то попытается проникнуть к нам ночью, это хотя бы замедлит его. Мы услышим приближение чужаков.

Я не параноик и не слишком озабочена безопасностью. По крайней мере, мне так кажется. Но, как и за каждой моей знакомой, за мной следили в переулках, пялились на парковках, косились в автобусах. Мужчины подходили, чтобы сесть рядом, хотя все остальные места были свободны.

Уступаю Фрэнни постель, а сама ложусь на диван. Но как только озноб проходит и я начинаю согреваться под одеялом, она появляется на нижней ступеньке лестницы, похожая на сонного ребенка, и спрашивает, не хочу ли я поспать с ней наверху.