Последний писк модницы

И Фима показала фотографии платьев жертв Стилиста. Тетушка разглядывала их долго, а потом сказала, что похожие картинки она видела, но точно поручиться не может.

– Все-таки эскиз и реальное воплощение в ткани заметно отличаются.

Фима и сама могла бы это подтвердить. Отличаются. Иной раз очень даже сильно. И все же ее желание взглянуть в альбом с картинками покойницы Стаси становилось все сильнее.

Глава 14

Пообщаться с Филиппом Петровичем было необходимо. В этом Фима отдавала себе отчет. Если исчезнувшие картинки из альбома покойной Стаси соответствуют количеству жертв Стилиста, значит, свой лимит он исчерпал и теперь будет охотиться сначала за новыми картинками, а потом и за новыми жертвами. Этому следовало положить конец.

«Если уничтожить альбом, то это положит предел затеям Стилиста, – рассуждала сама с собой Фима. – Или он найдет новую идею для воплощения ее в жизнь?»

И чем больше она думала, тем отчетливей понимала: нет, не станет Стилист браться за новую девушку и новое платье. Ему сначала необходимо довести до конца уже начатое им дело. Он человек обстоятельный и аккуратный, одна девушка – одно платье. Аня и красное бархатное платье.

«Аня у него, но подходящего ей платья у Стилиста в настоящий момент нет. И это для нас плюс».

Неудачи преследовали Стилиста с этим красным бархатным платьем с золотым кружевом, которое он облюбовал для своей последней жертвы. Не давалось ему это платье, хоть плачь.

– Ольга начала шить этот наряд, так пришлось ей бежать от пьяного агрессивного Гриши. Почти дошила дома у тетки, так полиция нагрянула с обыском, платье у Ольги забрали окончательно.

Потом Стилист попытал удачи с Фимой, но и с ней он тоже положительного результата не добился. Платье по-прежнему было ему недоступно.

– Но зато он успел куда-то увезти Аню. Небось теперь рыскает в поисках очередной портнихи, которая сможет сшить для нее платье под номером три.

В том, что Аня была в доме Стилиста, полиции и всем остальным в итоге все же пришлось поверить. Напрасно они изначально сомневались в словах Фимы, которая твердила, что слышала голос подруги. На то, что Аня была в лапах маньяка, указывало много следов. И главное, в одной из комнат подвала, оборудованных им для содержания пленниц, были найдены отпечатки пальцев, которые принадлежали Ане.

Так что теперь ни у кого не возникало сомнений в том, что она была там.

– И надо же так нам сплоховать, Стилист все-таки вывез Аню из-под самого нашего носа.

Сознавать, что их обыграли, забив гол в их ворота буквально на последней минуте, было обидней всего.

Но Фима не теряла оптимизма, она рассуждала так:

– До тех пор, пока новое платье не окажется в руках Стилиста, жертва находится в относительной безопасности. Но, возможно, маньяк сочтет слишком опасным снова заказывать красное платье. А возможно, просто признает его несчастливым для себя. И тогда он остановит свой выбор на каком-нибудь другом платье. Но сколько еще эскизов находится у него в запасе? Может, уже и нет ни одного подходящего. Если так, то он заявится к Филиппу Петровичу домой, чтобы забрать еще несколько листочков из заветного альбома Стаси или вообще прихватить его с собой весь целиком. Тут мы его и перехватим!

Время, проведенное ею в руках маньяка, научило Фиму кое-какой осторожности. Повторения подобного опыта она не хотела, поэтому позвонила Арсению и сообщила ему о своей задумке. Ее друга эта история тоже научила тому, что нельзя слишком зажимать Фиму и требовать от нее безоговорочной покорности, не в ее это характере. Все равно сделает в итоге по-своему, лучше уж сразу согласиться и сопровождать, чем потом бегать по всему городу в поисках.

– Страшно сказать, что мы все пережили, пока искали тебя и не знали, найдем живой или только обнаружим твой труп. Сначала я на тебя злился, потом был близок к отчаянию, а потом только молил Бога, чтобы он вернул мне тебя живой, никуда тебя больше от себя не отпущу. И вот ты жива, но хочешь ехать в гости к Филиппу Петровичу. Значит, что?

– Что?

– Я еду с тобой!

Фиму это устраивало как нельзя лучше.

– Но у меня есть одно условие. В дом я пойду одна, ты останешься снаружи и будешь меня ждать.

– Почему?

– Ну, я же ему не чужая, я внучка его старой подруги, он сам меня нянчил, когда я была маленькой.

– А! Понимаю! Надеешься в задушевном разговоре выведать у него дополнительные сведения.

– Опасаюсь, что в твоем присутствии он может и не захотеть показать нам заветный альбом. Это же для него что-то вроде святыни.

– Ты права.

Арсений теперь постоянно был таким милым и покладистым, что Фима на него нарадоваться не могла. Давно бы так! А то все выеживался и выпендривался перед ней, все какое-то мифическое мужское превосходство доказать пытался. Да надо было ей давно позволить себя похитить, глядишь, тогда они с Арсением не потеряли бы массу времени, которое обычно уходило у них на препирательства.