Последний польский король. Коронация Николая I в Варшаве в 1829 г. и память о русско-польских войнах XVII – начала XIX в.

Среди прочего отметим, что история экономических взаимоотношений Российской империи и Царства Польского должна быть дополнена скорректированным взглядом на действия великого князя Константина Павловича. В литературе принято указывать, что цесаревич систематически черпал деньги из польской казны на удовлетворение своих потребностей[1168]. Однако такая интерпретация неверна. Средства, которые Константин брал из польской казны, не тратились на его личное, безусловно, значительное содержание – эти расходы покрывались российским Министерством Императорского двора. Обеспечением проживания цесаревича в Варшаве и содержанием его штата в Царстве Польском занималось одно из его отделений – Придворная канцелярия великого князя Константина Павловича[1169]. Средства, которые Константин Павлович брал из казны Царства, никогда не уходили из Польши и шли главным образом на обеспечение польской армии, которая, как всем было известно, содержалась исключительно хорошо. Примечательна переписка П. Д. Киселева и А. А. Закревского начала 1820‐х гг. Киселев описывал своему респонденту увиденное в Варшаве следующим образом: «Войско по выучке в отличном состоянии… Прочие учреждения вырастают и к блистательному состоянию подвигаются большими шагами. Я видел госпиталь, депо комиссариата, арсенал, штаб и везде нашел порядок и наружное устройство в отличном виде; наконец должен тебе представить небольшое исчисление, из коего усмотришь способы в сравнительном с нами виде. В польской армии считается до 33 000 человек. Бюджет их простирается до 32 млн польских злотых или 19 млн рублей. Русская армия имеет на содержании ея 180 млн, поэтому должна бы состоять из 315 тыс. человек, то есть из трети наличного числа»[1170]. Так, рассуждая о деньгах витиевато, в духе времени, Киселев сообщал Закревскому, что русская армия содержится втрое дешевле против польской.

Кроме того, документы Придворной канцелярии Константина Павловича при Министерстве Императорского двора демонстрируют, что великий князь многократно вкладывал собственные средства в поддержку разного рода польских проектов. Например, он регулярно выделял средства на содержание малолетних, помещенных в Калишский кадетский корпус, при этом с годами выплаты, производившиеся в пользу таких кадетов, только увеличивались[1171].

Экономический рост новых западных регионов империи вкупе с информацией о финансовой автономии Царства создает впечатление, что Польша содержалась на собственные средства, пусть и заработанные щедротами императора Александра I. Однако более детализированный разбор финансовых взаимоотношений Российской империи и Царства Польского в период, предшествовавший восстанию 1830–1831 гг., позволяет увидеть историю с другой стороны. Прежде всего следует отметить две важные позиции: с одной стороны, практику исключительно щепетильного отношения к оплате русских долгов в Польше, а с другой стороны, серьезные сложности с взысканием польских долгов перед Российской империей.

Вопросом финансовой поддержки разбросанных по всей Европе солдат и офицеров польских наполеоновских полков и – шире – бывшего Герцогства Варшавского император Александр I озаботился задолго до объявления о создании Царства Польского. Еще во время нахождения в Париже монарху была подана просьба от представителей польских полков Бонапарта. Наряду с прошением о сохранении воинских званий и формы одежды и о дозволении уволиться со службы всем пожелавшим в документе содержался и ряд финансовых просьб. К последним относилось оказание помощи тем, кто испытывал нужду в обмундировании, обеспечение фуражом лошадей «на равных условиях с русской кавалерией» и, наконец, гарантия выплаты жалованья полякам, служившим Наполеону. Последняя позиция была оформлена как прошение о посредничестве перед правительством Франции. Все эти требования были удовлетворены[1172].

В апреле 1814 г. Александр вступил в переписку с российским министром финансов по вопросу обеспечения деньгами польских территорий. Он рисовал ситуацию как катастрофическую: бедственное состояние «края, приведенного со времени восстановления Герцогства различными пожертвованиями и непомерными налогами в самое бедственное состояние», которое усугубилось «сборами разных реквизиций в пользу войск наших (российских. – Прим. авт.) с содержанием оных в прошедшем году»[1173]. В рассуждениях такого рода император продемонстрировал согласие с польской версией событий: несчастный край подвергся разорению из‐за военного противостояния, маркированного как исключительно русско-французское.