Читаем Последний польский король. Коронация Николая I в Варшаве в 1829 г. и память о русско-польских войнах XVII – начала XIX в. полностью

Император получил хорошее образование, содержание которого определялось предположением о его возможной будущей роли. В 1809 г. вдовствующая императрица Мария Федоровна делилась со своим секретарем Г. И. Вилламовым соображением, что престол все-таки когда-нибудь перейдет к Николаю, ведь ни у императора Александра, ни у великого князя Константина Павловича не было детей, хотя они давно состояли в браке[1574]. Александр I, как известно, размышлял относительно обучения Николая в Царскосельском лицее. Проект реализован не был, а все решения относительно обучения великого князя были отданы в руки вдовствующей императрицы Марии Федоровны и воспитателя великого князя М. И. Ламсдорфа, находившегося в родстве с Лагарпом. Николай Павлович оказался способен к языкам: превосходно говорил по-французски, владел английским и немецким, но предпочитал русский. Среди его учителей были профессор русского языка и словесности Дерптского университета Г. А. Глинка и генерал-майор Н. И. Ахвердов, известный знаток изящных искусств. С ними юный великий князь изучал русский язык, русскую историю и географию[1575].

Известно, что будущий император был увлечен Петром Великим. В 1812–1813 гг. он составил краткое описание правления первого российского императора[1576]. Впрочем, древняя история России также серьезно занимала юного великого князя. М. А. Корф, собравший материалы к биографии императора, полагал, что «в конце 1803 г. Николай Павлович уже сам читал русскую историю, сильно порицал вражды удельных князей и приходил в восторг от Владимира Мономаха, который побив половцев, оставил всю добычу воинам… Наконец, в 1804 г. у Николая Павловича уже было много книг: …„Деяния Петра Великого“ Голикова… сочинения Ломоносова… исторический лексикон, сочинения Лафонтена… извлечения из Плутарха»[1577].

После возвращения в Россию из действующей армии, начиная с декабря 1815 г., Николай Павлович, в тот момент уже девятнадцатилетний юноша, прошел еще несколько курсов с некоторыми из прежних своих профессоров. М. А. Корф указывает, что в начале 1816 г. Николай Павлович изучал с Ахвердовым русскую историю, а именно царствование Иоанна Грозного, Федора Иоанновича, Бориса Годунова, а также изложение событий времен Лжедмитрия[1578].

Как и многие аристократы в России того времени, Николай начал изучение истории России по книгам французских авторов. Одним из таких изданий стало многотомное сочинение «История России» Пьера Левека, вышедшее в Париже в конце XVIII столетия. Левек владел источниками и некоторое время жил в России, являясь преподавателем кадетского корпуса. Его работа имела большой успех во Франции, а в 1787 г. была переведена на русский язык и издана в типографии Н. И. Новикова. Существует предположение, что публикация многотомника была осуществлена при участии Н. М. Карамзина[1579].

Известно, что вдовствующая императрица Мария Федоровна цензурировала некоторые места из Левека: например, скрытое указание на участие Екатерины II в убийстве Петра III[1580]. Едва ли вдовствующая императрица, впрочем, видела практический смысл скрывать от Николая историю Смутного времени, которую Левек рассказывал достаточно подробно. В его книге есть и описание правления Василия Шуйского, названного в работе «несчастным царем»[1581], наряду с повествованием о лишении его престола и насильном пострижении, когда низложенный царь, как отмечает автор, отказался произнести обеты отречения от мирской жизни[1582].

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии