Последний польский король. Коронация Николая I в Варшаве в 1829 г. и память о русско-польских войнах XVII – начала XIX в.

Интересную картину представляют и описания коронации в российской прессе. Каждое из освещавших ее изданий – «Московские ведомости», «Сын Отечества», «Вестник Европы» и «Отечественные записки» – предсказуемо выбрало свою стратегию. Так, «Московские ведомости» опубликовали манифест, данный на имя петербургского военного генерал-губернатора, и статью «Из партикулярного письма из Варшавы, от 26‐го Мая»[615]. Содержание материала показывает, что редакторы газеты постарались держаться позиции, предлагаемой манифестом. Опустив, что примечательно, факт возложения Николаем I на себя короны, автор материала сосредоточил свое внимание на приеме, который поляки оказали императорской чете («пламенный восторг»). Здесь также появился рассказ о шествии в собор Св. Яна (названный собором Св. Иоанна и не маркированный как католический), где, как сообщало издание, «было воспето: Тебе Бога хвалим…», а также гимн «Боже спаси Царя». При этом автор сосредоточился на перечислении наград, полученных по случаю церемонии польскими и российскими чиновниками и военными[616]. Очевидно, «Московские ведомости» испытывали затруднение с передачей информации, касающейся варшавского действа. Издание даже предприняло попытку сместить внимание читателей с императора на других участников события, прежде всего наследника[617].

«Вестник Европы» трактовал коронацию в рамках своего рода культурного взаимодействия. Показательно, что заметка о произошедшем называлась «Варшава и дворец царский». Действо, упоминавшееся коротко и не получившее никакого описания, оценивалось как «напоминание» о великодушии Александра I[618]. Спустя два месяца издание опубликовало молитвы, произнесенные во время коронации примасом[619]. В этом материале Николай I сравнивался с царем Давидом, который был «посвященным в цари народу Израильскому», и провозглашался наследником Александра I[620].

Несколько детальнее события освещались на страницах ориентированной на официальную повестку дня «Северной пчелы». Здесь появились подробное описание путешествия императорской четы из Петербурга в Варшаву, перевод церемониала и рассказы о торжествах, которые прошли в столице Царства Польского[621]. Издание уделило некоторое внимание и православному контексту, опубликовав информацию, что сразу после въезда в Варшаву «Их Императорские Величества изволили отправиться, с процессиею, в Греко-Российскую церковь, в коей приносимо было Господу Богу молебствие»[622]. Кроме того, в № 63 «Северной пчелы» появился «Отрывок письма из Варшавы», в котором некий наблюдатель описывал как церемонию, так и собственные впечатления от нее[623]. Концовка опубликованного текста должна была передать официальный взгляд на происходящее: «День сей останется незабвенным в летописях Польши. Им окончательно утверждено бытие и на все времена определены границы Польского Царства. Сим торжественным Коронованием запечатлен неразрывный союз двух соплеменных народов: корона России на главе Польского Царя есть символ благотворного соединения: она знаменует, что два народа, разные именем, составляют одно семейство под сению одной отеческой власти»[624].

Иначе действовали «Отечественные записки», которые освещали варшавские события подробнее других российских изданий. Описание коронации здесь было передано от лица «свидетеля», который, впрочем, в основном пересказывал на русском языке франко-польский «Церемониал коронования», включая часть с вынесением регалий и произнесением Николаем молитвы[625]. Исключение составил рассказ о череде варшавских празднований в честь коронации – балах, оперном представлении и особенно о народном гулянье. Этот сегмент текста явно представлял собой оригинальное описание, сделанное, по-видимому, свидетелем события[626]. Можно предположить, что его автором был П. П. Свиньин, составивший в стиле «официального сентиментализма»[627] описание московской коронации Николая I, изданное в этом же журнале в 1826 г.