Последний рубеж

На радость одним и на печаль другим 28 апреля была провозглашена Луганская народная республика во главе с ее инициатором, сторонником Новороссии и командиром местной «армии Юго-Востока» Валерием Болотовым. Весьма воинственное новоявленное образование незамедлительно присоединилось к противостоянию с Киевом. А тамошняя милиция, надев георгиевские ленты, в спешном порядке перешла на сторону протестующих. Все как в соседнем Донецке! И будто бы под копирку на 11 мая 2014 года назначался аналогичный по статусу региона плебисцит. Восток кипел. Правда, без Харькова, который подвергся мощным репрессиям. Идея Новороссии повсеместно будоражила умы пророссийских патриотов. Так или иначе, все ждали ответа хунты. Не щедрой раздачи бронетехники и пугающихся друг друга необстрелянных бойцов, а настоящего жесткого ответа. Того ответа, который, вероятно, уже планировался на Западе и в кулуарах киевской власти, когда кровь и слезы зальют наконец землю зарвавшихся «колорадов».

Глава 12

Утро первого дня долгожданных майских праздников сотворило дорожный коллапс на выездах из Москвы. Автомобили различных мастей — старенькие жигули, премиальные внедорожники, — все пытались вырваться из крепких объятий мегаполиса. Их салоны были забиты людьми и каким-то скарбом, и все это напоминало массовое бегство населения, охваченного ужасом, кадры очередного голливудского армагеддона.

— Черт бы побрал эти пробки! И куда их всех несет в такую рань? Я же говорил, надо раньше вставать, — раздраженно ворчал Ярослав.

— Да тише ты, Сашку разбудишь. Сам тогда его будешь успокаивать, — шепотом отвечала Света. — Прежде чем встать и поехать, еще нужно вещи собрать, ребенка. Но тебе же этого не понять.

— Еще дороги эти! — переключился Ярослав на коммунальщиков. — Их, похоже, только к выходным начинают ремонтировать. Точь-в-точь — в начале выходных и в конце. А остальное время бамбук курят.

— Да тише ты, говорю. Скоро поедем.

И спустя час они катили уже по благополучному ближнему Подмосковью с вереницей разношерстных жилищ, коттеджей и простецких домиков садовых товариществ. Высокие дворцы надменно взирали на более скромных соседей. Хаотичная смесь классов общества — здесь, там, повсюду, в едином пространстве, замариновавшем все воедино. Старые и новые храмы и церквушки поблескивали куполами в ярких лучах утреннего солнца. В смешанных лесах Подмосковья еще не заматеревшая зелень нежным изумрудным цветом пробивалась из-за могучей хвои. Автомобили то тут, то там сворачивали на примыкающие дороги, к своей заветной цели. Традиционная маевка, неспешно переходящая в праздничный салют в честь Дня Великой Победы, красные дни календаря десятилетиями притягивали население за пределы города — на дачи, природу, шашлыки, и напоминали: впереди еще целое лето! Короткое русское лето! И нужно успеть взять максимум от этой поры перед тем, как снова погрузиться в холод северных широт.

Машина въехала в ворота садового товарищества и вскоре остановилась у невысокого забора, за которым виднелся двухэтажный бревенчатый дом. Ярослав гудком клаксона обозначил прибытие, и чета Стрельниковых принялась выгружаться из автомобиля.

— Боже, он еще такой маленький, а уже весь багажник занял. У меня в голове не укладывается, как это все тут уместилось, — засмеялся Ярослав, глядя на кучу вещей, разложенных на земле. — Да тут впору автобус покупать!

— А я тебе говорила, нам нужен более практичный автомобиль, а не твой бесполезный катафалк, — ехидно заметила Света.

— У вас, Светлана Игоревна, ярко выраженное предвзятое отношение к этому, как вы изволили выразиться, катафалку, — шутливо возразил Ярослав.

— Была хорошая семейная машина, куда все влезало. А на этой только себя любимого по городу возить. Понты одни!

— Угу… В мотороллер моего дедушки тоже все влезало. Во-о-от такущий кузов был! Десять мешков картошки увезти можно. Давай такой же купим, а?

В этот момент открылась калитка, и оттуда выскочила Татьяна Петровна — маленькая, бойкая и светловолосая.

— А-а-а! Вот они, наши дорогие! — воскликнула она и шустро направилась к Свете. Вернее, к своему внуку: Саша быстро очутился в руках бабушки и сперва был в явном замешательстве, но потом полностью завладел ее вниманием. Следом появился и дедушка, Александр Сергеевич. Седоватый мужчина шестидесяти пяти лет, среднего роста и плотного телосложения, вальяжный и неторопливый, он тоже прямиком направился к внуку.

— Пап, мам, привет, между прочим, — возмутился Ярослав радушным приемом.

— Здрасте, здрасте, — слегка отрешенно ответил Александр Сергеевич. — Ты вещи пока начинай на веранду носить.

— А у него ни ума, ни фантазии! Взял и на землю все сбросил, — вторила ему Татьяна Петровна.

— Пф-ф-ф… Я тоже рад вас видеть, — буркнул Ярослав и принялся поднимать разбросанное добро. — Пошли, солнце! Сейчас спать ляжем, а они пусть тут сами возятся.

Света шла за ним, пытаясь не иронизировать над детской обидчивостью всегда уравновешенного мужа. И все же не выдержала, засмеялась:

— Надо же, ребенка в носик не чмокнули! Как так?