Последний секрет на троих

Он с каждым комаром, случайно просочившимся сквозь москитную сетку, разговаривал. Каждую птицу, воспевающую рассвет, приветствовал. И не потому нарушился его сон, что у него был такой дурацкий график: сутки через трое. До недавнего времени это ему не мешало похрапывать дома с вечера до утра. И на дежурстве ночами в отведенное напарником время.

Не-ет, все началось с того дикого происшествия, что случилось в их смену. То есть они были на смене, когда в поселке убили вернувшегося Станислава Кулакова и сожгли его дом.

Казалось бы, что такого? Мало ли, кто в ту ночь еще работал? Охранников в поселке было пруд пруди: и на ферме, и в магазинах, и в кафе. А прицепились именно к ним. К нему и Ивану. А все почему? Все потому, что кое-кто не умел держать язык за зубами.

Ванька растрепал всем на свете о деньгах, с которыми вернулся Кулаков. И сам же, идиот, попал под подозрение. Его сильнее подозревали, чем Сергея. Вспомнили какую-то давнюю историю с его дедом. Тот тоже просидел будь здоров сколько, пока шло следствие. От него отцепились в конечном итоге. Но осадочек-то, как говорится, остался. И всплыл вот теперь – спустя столько лет.

И Уткин…

Зачем этот мент приезжал в поселок в ночь убийства? Они, кажется, большой компанией на рыбалке были? С чего бы ему возвращаться? Там километра два до поселка. Пешком, что ли, шел? Машины Сергей не слышал. Мутный он, мент этот. Все посмеивается, намекает на что-то.

– Не ты деньги, Ломов, умыкнул, нет? – прищуриваясь, спрашивал он в первые дни после происшествия.

– Нет, – твердо держал оборону Сергей. – У меня алиби. Спал я.

Тем самым давал понять этому козлу, что не мог ни видеть, ни слышать, что Уткин был в поселке в момент убийства и пожара. И тот сразу как-то так успокоился и больше скользких вопросов ему не задавал.

Но потом убили Антонину Ишутину. А это был уже не залетный фраер Кулаков, приехавший в поселок то ли под кайфом, то ли под алкоголем, с сумками денег. Которые он, к слову, мог и спереть где-нибудь. Или банк ограбить. И его же подельники могли его и грохнуть.

Убийство Ишутиной – это другое. Это уже серьезно. Кто-то, Сергей был в этом уверен, воспользовался ситуацией и скопировал происшествие с Кулаковым. Словно случая ждал, когда закосить под маньяка.

Кому она могла так насолить?

Сколько знал он Ишутину, столько помнил о ее благородстве. Даже по отношению к конкретным уродам. Как она всегда говорила:

– Отдельные человеки не виноваты, что деградируют, Сережа. Такими их сделала среда…

Какая среда сотворила убийцу Антонины Ивановны, он не мог даже догадываться. Да, она бывала строгой и выгоняла из поселка алкашей и лодырей. Но потом все равно принимала их обратно. И помогала всем.

Он толкался среди людей, прислушивался. Все надеялся услышать что-нибудь важное. Дыма ведь без огня не бывает. Кто-то что-то мог видеть, слышать. И он надеялся, что этот увидевший и услышавший проболтается.

Ничего! Вообще ноль инфы. Народ так же, как и он, горевал и не догадывался.

Только продавщица из центрального поселкового магазина как-то однажды, задрав взгляд к потолку, проговорила:

– Что-то увидела наша Тонечка, сто процентов.

– Что увидела? – пристали к ней тетки из очереди.

Они всегда там толкучку создавали, хотя продавщица обслуживала бойко. А они туда как в библиотеку ходили. Покупку сделают и не уходят. Болтают обо всем и обо всех. Сходка у них там была. Кружок по интересам для сплетниц.

– Может, видела, кто Кулакова молодого убивал? – предположила она.

И тут же отвлеклась, засуетилась, принявшись взвешивать и считать.

Он в тот момент был в магазине. Даже решил, что она это сказала специально для него, и хотел переговорить с ней. Но потом передумал.

Затем приехала эта девушка – сестра Антонины Ивановны. Он поначалу перепугался. Подумал: ну вот, опять начинается. Но вышло, что она будто с благими намерениями приехала. И даже попросила ничего не рассказывать майору Николаеву.

А он и не собирался. Не в его интересах. Он собирался просто жить: спокойно и размеренно, как раньше. Они с женой всерьез задумывались о ребенке. До разборок чужих ему? Нет…

Но сон не шел. И это было скверно.

«И все почему? – подумал Сергей, переворачиваясь на другой бок и оказываясь на самом краю кровати. – Все потому, что он молчал. Знал и молчал. Уткин замешан – это сто пудов. И напарник Иван Мокров в деле – точно».

Но одни его мысли к делу не пришить. Кто он и кто Уткин!

Птичий хор окончательно распоясался к половине пятого утра. Свистело и заливалось, кажется, из каждого куста. Он не выдержал, встал и закрыл окна во всем доме. И уже через десять минут спал крепким сном.

Разбудил его запах еды. Даже еще окончательно не проснувшись, он понял, что это что-то вкусное. И не банальная яичница.

Сергей открыл глаза, нашел взглядом домашние трикотажные шорты. Надел прямо на голое тело и пошел в кухню.

– Доброе утро, – проговорил он жене в спину.

Она хлопотала у плиты, сбрасывая куриные отбивные на тарелку.

– Утро? Серьезно? – легонько рассмеялась она. – Времени знаешь сколько? Уже скоро полдень. Вот ты разоспался, Серый!

– А ты чего дома?