Последний сон

— Но я ничего не желал, — запротестовал Лоуренс. — Хотя и было очень вкусно.

— Так ли ничего? Осмелюсь не согласиться. Вы пожелали дружеского тепла, принятия, участия, любви, привязанности в компании близких друзей. Должен сказать, посетители редко загадывают столь бескорыстные желания.

— Да, я вспомнил, что думал об этом, — признание далось Лоуренсу нелегко, словно в этом было что-то постыдное. — И это сбудется?

— Желание исполниться так или иначе, но о подробностях не спрашивайте. Детали не важны, они зыбки как дым над костром.

— И какова плата за подобное чудо? — спросил сновидец, внутренне холодея от страха. — Вряд ли деньги.

— Плата разная. Услуги. Жизненная сила. Принимаю все ее виды. Не беспокойтесь, так как вы друг Генри, то свободны от любой оплаты.

— Хорошо. — Он облегченно выдохнул и снова заволновался. — Это не навредит Генри? Чем ему придется платить за меня?

Мужчина мгновенье сверлил его немигающим голодным взглядом хищника, затем оглушительно расхохотался запрокинув голову. Отголоски жуткого смеха отразились от стен, заставив задрожать пламя свечей.

— Не знаю, что именно вам известно о Генри, но очевидно, что для вас он действительно добрый друг, если опасаетесь, что есть что-либо способное навредить ему. Навредить Генри… — повторил он, покачивая головой и посмеиваясь. — Хотел бы я на это посмотреть. У нас свои расчеты, мы платим друг другу разными услугами.

— Теперь я понимаю. — Лоуренс ничего не понимал, но чувствовал, что должен что-то сказать. Ему хотелось уйти как можно скорее. — Мне пора. Благодарю за прекрасный обед и обслуживание. Хорошего вам дня.

Сновидец протянул руку для прощального рукопожатия. Официант с некоторым удивлением пожал ее, словно это было для него в новинку. Лоуренс покинул обеденный зал, стараясь вести себя естественно и не сорваться на бег. Порог он пересек с крепко зажмуренными глазами, но как только дверь закрылась за спиной, по шуму ставень, цоканью каблуков по мостовой и крикам чаек он понял, что вернулся в город. Облегченно выдохнув, Лоуренс обернулся. Перед ним был вход в обычное кафе: на двери следы облупившейся краски, медная ручка истерта от частого использования, на витражном стекле маленькая трещина, скрытая замазкой. Ничто не намекало на загадочный обеденный зал и его необычного владельца по ту сторону.

Кем в самом деле был этот странный человек? Правая рука Лоуренса все еще была ледяной после его рукопожатия. Он никогда не встречал людей с такими холодными руками. Странный мужчина и странное место.

Всегда ли, открывая обычную дверь, он найдет там то, что ожидает? Сновидец пытался не думать о том, что его желание может в самом деле исполниться, но мысли неизменно возвращалась к этой сладкой фантазии. Ему казалось, что он чувствует запахи, поднимающиеся от изысканных блюд, слышит шелест платья Элейн, поскрипывание стула…

Лоуренс вздрогнул, очнувшись от манящего наваждения. Было холодно. Солнце садилось, надвигались сумерки. Опустошенный, он побрел в «Синюю бухту» по тихим улочкам, окрашенным в кроваво-красный цвет. Поднялся ветер, было слышно, как волны с ревом разбивались о причал, рассыпаясь миллионами брызг.

Коттедж был погружен в темноту. На подносе, стоящем на столике у вешалки, постоялец обнаружил две записки. Одна от Мейбл, которая предупреждала, что может задержаться, так как ушла к некой Эмме, вторая от Джонса, которого вызвали к тяжелому больному. Последняя записка была написано в явной спешке, Лоуренс едва разобрал ее.

Не расположенный к общению, сновидец порадовался одиночеству. Поднявшись к себе, он продолжил чтение тетради Генри, но когда синие строчки стали расплываться перед глазами, отложил ее в сторону и лег, не расстилая постель. Вытянулся поверх одеяла, положив руки за голову. Ветви деревьев скрипели от порывов ветра, открытые ставни стучали о стену. И вдруг к этому тревожному стуку добавился еще один — осознанный и очень настойчивый. Сновидец пытался игнорировать его, но стук повторился, за окном мелькнула темная тень.

Лоуренс бросился к окну. Снаружи летала птица. Заметив сновидца, она уставилась на него ярко-желтыми глазами и призывно крикнула, широко раскрыв клюв. Он поспешил открыть окно. Питомец Генри тут же влетел внутрь, тяжело приземлившись на стол. Птица протестующе хрипло закряхтела, выражая негодование нерасторопностью человека, заставившего ее мерзнуть под холодным ветром.

— У тебя послание от хозяина? — спросил сновидец, когда она немного успокоилась. — И как ты только узнала в какое окно нужно стучать?

Если он ожидал, что птица заговорит, то просчитался. Она лишь смотрела на него подозрительным взглядом. Лоуренс заметил футляр, привязанный к лапке.

— Можно посмотреть? — он медленно протянул руку, опасаясь острого клюва. — Помнишь меня? Я не причиню тебе вреда. — Птица была недовольна, но позволила забрать футляр.

Открыв его, он достал записку от почтмейстера: «Получилось! Прочти раздел о якорях. Образы: лес, вечер, осень, пшеничное поле, дом на холме, стены, покрытые влажным мхом, занавеси из багровой парчи. Удачи!».

— Это все?