Послеполуденная Изабель

Почему я подумал тогда: или все же нарушим правила игры, и к черту осторожность? Давай ухватимся за эту сумасшедшую чудесную возможность совместного будущего.

Но этот кураж сопровождала другая мысль:

Покажи мне свою настоящую решимость, проигнорировав завтра одно из своих супружеских обязательств. Докажи свою новую верность мне…

– Если бы только я смог снова увидеть тебя, пока ты здесь…

Изабель напряглась. Она сразу поняла подтекст.

– А если не сможешь, то подумаешь: на самом деле она не настолько предана нам?

– Я этого не говорил.

– Но это подразумевается.

– Подразумевается вот что: я люблю тебя. И это чувство пришло из пресловутого ниоткуда. Фантастическое и головокружительное. И я хочу тебя больше всего на свете.

– Так я твоя. Просто не сегодня вечером и не завтра. Скажи только слово – и я буду здесь.

Я крепче обнял ее.

– Мир только что перевернулся с ног на голову.

– И как часто это происходит к лучшему?

Часы показывали уже половину третьего. Мне требовался час, чтобы пересечь весь город, добраться до Кембриджа, вернуться к себе, переодеться и пройти пешком десять минут от общежития до места семинара.

– У нас есть полчаса, – объявил я.

– У меня есть идея, как мы их проведем.

Все оставшееся время мы не отрывали друг от друга глаз, за исключением тех моментов, когда удовольствие становилось чрезмерным, и тогда она зажмуривалась и прижималась ко мне с желанием и потребностью, которые я чувствовал и в прошлом, но теперь, после всех ее заявлений, это ощущалось еще острее. Содрогнувшись в оргазме, она уткнулась головой мне в плечо и зарыдала.

– Будет невыносимо лечь в эту постель без тебя сегодня ночью.

– Приходи ко мне после приема. Я живу в десяти минутах езды на такси от концертного зала, прямо через мост.

– У нас с Шарлем правило. Мы никогда не делаем ничего, что могло бы поставить другого в неловкое положение.

– Но, если ты собираешься уйти от него…

– Я слишком уважаю его, чтобы говорить с ним об этом здесь. Когда он в круговерти бизнеса и ему нужно сосредоточиться и показать миру свой безупречный публичный имидж. Все это может подождать до Парижа. К тому же мы никогда не обсуждаем моих любовников.

Любовников. Во множественном числе. Мы никогда еще не сталкивались с этой темой – меня не тянуло в те закоулки, где живет ревность, чудище с зелеными глазами.

Но теперь…

Теперь я услышал собственный голос:

– А за то время, что мы были в разлуке, после того как ты пережила депрессию, у тебя был кто-то еще?

Она потянулась за сигаретами к прикроватной тумбочке. Похоже, я задал неправильный вопрос.

– Почему это имеет значение здесь и сейчас?

– Стало быть, ты с кем-то встречалась.

– Как и ты.

– Но есть разница. Ты замужем, я свободен. Я хотел тебя. И не мог добиться. Потому что у тебя семья. Естественно, я не мог не отреагировать на романтический интерес ко мне со стороны кого-то другого.

Она закурила, яростно затягиваясь сигаретой.

– Не разыгрывай из себя наивного мальчишку, Сэмюэль. У всех нас есть потребности. Секс – одна из важнейших, как тебе известно. А секс ради секса отличается от секса как выражения любви. То, что у нас с тобой, – это любовь. Как в очередной раз показал сегодняшний день.

Долгое молчание. Я вдруг почувствовал, как меня захлестнуло странное чувство вины. Чувство вины, усиленное замешательством. Изабель только что призналась, что делила постель с кем-то еще, пока меня не было рядом. Будет ли это всего лишь вопросом времени, когда она найдет мужчину в Нью-Йорке после того, как устроит свою жизнь со мной?

Неужели она хотела сказать мне: все эти клятвы в любви основаны на понимании того, что верность – субстанция подвижная? И страсть к одному-единственному неизбежно улетучится?

– Мне пора, – сказал я, вставая с кровати и собирая свою одежду.

– Теперь ты злишься.

– Просто пытаюсь переварить…

– Переварить! Переварить! Эта твоя ультраамериканская потребность в ответах! Пытаешься разобраться во всем этом – в тайнах плоти, желания, в том, что значит быть парой, какие безграничные возможности это открывает и какие глубокие ограничения накладывает. Ты хочешь ясности посреди человеческих противоречий. Но ты просто найдешь еще больше несоответствий. И чем раньше ты это поймешь, тем быстрее осознаешь, что верность себе означает, что ты вполне можешь дарить любовь другим.

– Верность означает простую вещь: быть честным по отношению к тому, кому ты обещал непоколебимость. Чего я не сумел сегодня.

– Но был ли ты честен с собой?

У кровати зазвонил телефон. Изабель потянулась к трубке, ответила на звонок и, услышав голос на том конце провода, сразу же углубилась в разговор:

– Oui, cherie. Dis-moi. Comment je peux t’aider ?101

Он. Шарль.

Я закончил одеваться. Нашел блокнот на другой прикроватной тумбочке и черкнул несколько строк: