Послеполуденная Изабель

Она хотела традиционную свадьбу, хотя и скромную. У нас была именно такая свадьба с сотней гостей. Мы отправились в свадебное путешествие на Амальфитанское побережье Италии. Эпический мир. Древность. Захватывающие виды. Настоящий отрыв от мира. Занятия любовью два раза в день. Прекрасная легкость вместе. Три последних дня в Риме. Я тотчас захотел переехать туда.

– Он напоминает тебе Париж? – спросила Ребекка, когда мы шли рука об руку по Трастевере.

– Я бы с удовольствием показал тебе Париж, – ответил я.

– Давай подождем несколько лет, – заявила Ребекка.

Я стал нью-йоркцем. Мне очень нравилось быть жителем Нью-Йорка. Маниакальные ритмы города, его нерв, сосуществование богатства и бедности в кварталах по соседству, восхитительно высокомерная вера в собственную исключительность как города-государства, несколько выходящего за рамки эстетических представлений остальной части страны, – я принимал все и купался в этом. Как и Ребекку, меня мало интересовала нью-йоркская социальная игра «Как важно быть крутым». Когда наступали выходные, мы посещали маленькие кинотеатры, камерные театры, джаз-клубы, книжные магазины. У нас расширялся круг друзей, куда входили в основном молодые пары профессионалов вроде нас, многие из них рожали детей и сопротивлялись искушению «бегства белых»104 в пригороды. Мы с Ребеккой снова говорили о том, что, когда у нас наконец появятся дети, мы тоже останемся на грязных улицах Манхэттена. Ухоженный, белый мир Вестчестера и Коннектикута никогда не станет нашей семейной судьбой.

Наш брак складывался просто замечательно, потому что мы оба были настолько занятыми и разносторонне активными, что будни казались классическим примером вечного движения. Мы были предельно сосредоточенными и целеустремленными, что соответствовало не только нашим юридическим мирам, но и духу гиперконкурентных времен. Секс между понедельником и пятницей стал редким событием. В выходные мы посвящали интимной близости по крайней мере одно утро и один вечер, правда, сколько я ни пытался замедлить темп и растянуть удовольствие, секс никогда не длился дольше, чем обычные четверть часа.

– Ты хочешь слишком много излишеств, – жаловалась Ребекка, когда я пробовал возразить, что не нужно экономить время на занятиях любовью. – Мне нравится, когда все коротко и жестко, и ты же не станешь отрицать, что со мной ты доходишь до оргазма, как скоростной поезд. И, кстати, дважды на прошлой неделе, будучи совершенно измотанной, я все равно согласилась трахнуть тебя во вторник вечером и в пятницу утром… и этот утренний трах был после четырех часов сна.

Я говорил себе: не обращай внимания на такие упреки. Когда нам удавалось вырваться из Sturm und Drang105 юридической жизни, с ее потогонной системой сверхурочных, вечным поиском новых клиентов, постоянным общением, необходимостью побеждать любой ценой, мы находили утешение в культуре и друг в друге. Ребекка уже около года знала, что ее звезда в фирме закатывается. Особенно после того, как судебный процесс по коллективному иску прошел для нее крайне неудачно. Открытое и закрытое дело о преступной халатности в отношении какого-то школьника, который убил свою подружку, находясь за рулем в нетрезвом состоянии. Родители погибшей судились с его супербогатой семьей на миллионы. Но адвокат парнишки раскопал тот факт, что девушка, восемнадцатилетняя Саманта, сама была арестована за вождение в наркотическом опьянении за десять дней до той смертельной аварии. Похоже, ее отец, крупная шишка с Уолл-стрит, снял обвинения, провернув тайную сделку с копами, задержавшими девушку в Маунт-Киско (очень крутом пригородном анклаве менее чем в часе езды к северу от города). Адвокат обвиняемого безжалостно использовал эту информацию во время слушания, утверждая, что девушка сама нарывалась на неприятности… включая то, что села в машину пьяного бойфренда. Судья закрыл дело. Хотя отец девушки был виноват в том, что не рассказал Ребекке об этом инциденте, старейшины адвокатской конторы все равно обвинили ее в некомпетентности. Они указывали на то, что она уделила недостаточно внимания расследованию дела и теперь выставила их практику в плохом свете. Ребекке дали понять, что отныне ее шансы стать партнером в фирме даже не рассматриваются.