Послеполуденная Изабель

Ребекка вернулась домой через два дня. Итан выглядел бледным и усталым. Это меня беспокоило. Равно как и явная изможденность Ребекки. Она сказала, что у него были сумасшедшие бессонные ночи. «Воет на луну, не в силах остановиться». Она звонила из Калифорнии доктору Серф, и та объяснила, что, поскольку ему уже больше восемнадцати месяцев и он гораздо лучше осведомлен об окружающей его жизни, теперь наш сын, вероятно, реагирует на безмолвный мир, в котором живет.

– Почему ты не позвонила мне и не рассказала об этом и о консультации с доктором Серф?

– Потому что всю неделю ты провел в другом месте.

– Чушь собачья, я был дома.

– Чушь собачью адресуй себе. Рамон, вечерний консьерж, сказал мне вчера, когда я вернулась, что не видел тебя всю неделю.

– Что, прямо вот так и объявил с порога?

– Ну, не то чтобы. Я спросила, не видел ли он тебя. Он ответил: «Я думал, ваш муж уехал с вами. Он не был здесь ни в одну из ночей, когда я дежурил».

– Он ошибается.

– Опять чушь собачья. Я позвонила Джуниате. Попросила ее поменять постельное белье к моему приезду. Вчера она приходила в квартиру, а потом позвонила мне и сказала, что кровать выглядит так, будто на ней никто не спал.

– Я сам поменял простыни после того, как ночью пропотел.

– И с чего же ты потел?

– С того, что я женат на злобной алкоголичке. Что немного напрягает, даже когда ты за три тысячи миль отсюда. И еще потому, что я нашел твою заначку с водкой.

– Как можно было всю неделю искать водку, когда ты где-то трахался со своей подружкой?

– Я был здесь, и, поскольку выдалось свободное время, порылся в твоей гардеробной и нашел тот чемодан в дальнем углу, где ты хранила полдюжины бутылок «Столичной».

На самом деле это Роза нашла тайник и показала мне его, когда встретила меня в квартире днем после того, как Ребекка уехала с Итаном на Западное побережье. Ей было немного стыдно рыться в шкафах хозяйки. Она ничего не сказала, когда я достал фотоаппарат и сфотографировал чемодан, тайник с водкой, его расположение в шкафу, даже зашел в ванную и забрался на закрытое сиденье унитаза, чтобы распахнуть окно и сфотографировать полупустую бутылку «Столичной» на карнизе. Я обещал Розе не говорить Ребекке, что она помогла мне найти доказательства ее тяжелого алкоголизма. Точно так же я пообещал, что оставлю ее няней Итана, когда получу единоличную опеку над сыном и перевезу нас из квартиры, которую Ребекка купила более десяти лет назад и имела право оставить ее себе при разводе.

– Ты блефуешь, – сказала Ребекка, когда я прижал ее тайником с водкой.

– У меня есть фотографии.

– Ты блефуешь.

– Фотографии являются доказательством.

– Ты мог подбросить все эти улики, пытаясь…

– Думай, что хочешь.

– Ты разводишься со мной, не так ли?

– Это отвратительная ситуация.

– Если ты думаешь, что сможешь получить опеку над Итаном…

– Это решит суд.

– И суд также узнает кое-что о тебе.

– Например?

– Увидишь. И не думай, что тебе удастся выставить меня буйнопомешанной. Потому что в Калифорнии у меня многое изменилось. Я кое-кого встретила.

Мне потребовалось мгновение, чтобы переварить эту новость.

– Кого именно?

– Иисуса.

– О, я тебя умоляю…

– Это правда.

– И где же ты познакомилась с Иисусом?

– В ИМКА116 в Санта-Барбаре.

– Иисус там ошивается?

– Я была на собрании анонимных алкоголиков.

– И что же тебя к этому подтолкнуло?

– Моя подруга Барбара убедила меня пойти.

– Потому что ты опять напилась.

– Потому что мне нужна была помощь.

– Теперь ты знаешь, почему я настаивал на том, чтобы Роза поехала с тобой. Я боялся, что ты снова будешь напиваться, пока ухаживаешь за Итаном.

– Хватит заниматься сбором улик. Потому что у меня есть собственные доказательства. Фиби Россант. Живет в доме 333 по Западной 26-й улице, квартира 2Б. Ты встречаешься с ней уже шестнадцать недель и два дня. Вы познакомились через твоего друга, журналиста Дэвида из «Джорнал». Вам обоим нравится выпивать в баре «У Чамли» и покупать книги в «Стрэнде».

– И как ты все это узнала? – Я пытался сдерживать тревогу и ярость.

– По старинке: наняла частного детектива.

– Господи, неужели это было необходимо?

– Безусловно, поскольку эти доказательства нужны мне, чтобы подать на развод и отсудить опеку над Итаном.

– Супружеская измена больше не является основанием для развода в штате Нью-Йорк. И когда дело дойдет до твоего алкоголизма…

– Какие у тебя доказательства, кроме непочатых бутылок водки и моей новообретенной трезвости благодаря собраниям анонимных алкоголиков?

– Ты думаешь, что сможешь выиграть, продержавшись несколько дней без «Столичной» за разговорами о христианском всепрощении?

– Увидимся в суде, адвокат… и я хочу, чтобы твоя жульническая задница убралась из этой квартиры сегодня же вечером.

– Пошла к черту, – огрызнулся я.

– Ты не будешь здесь спать.

– Это мы еще посмотрим.