Послушная жена

Но Роберт продолжал твердить рефрен «Ты, я тебя видел», кивая с совершенно безумным видом, словно у него в мозгу порвались последние связи.

Нико схватил брата за плечо:

– Масс! Хватит! Он не виноват, он болен.

Но Массимо стряхнул руку Нико и толкнул Роберта:

– Да заткнись же ты, тупой старикашка!

Отец Лары, спотыкаясь, попятился назад, врезался в стеклянный кофейный столик и упал на колени.

Лара подлетела к отцу, крича Массимо:

– Отстань, отстань от папы! Он говорит чистую правду, мерзкий ты ублюдок. – Она пнула Массимо ногой по голени с такой силой, что у меня самой ноги подкосились. – Убирайся!

Сандро заплакал. Я кинулась к нему, но Франческа опередила меня и обняла двоюродного брата, но тут же застыла как вкопанная, широко раскрыв глаза от ужаса.

Пока Роберт лежал на полу и стонал, Массимо легким отработанным движением схватил Лару под челюсть, притянув ее лицо к своему. Она сопротивлялась, и Массимо стиснул пальцы, глядя на жену сверху вниз и сдавливая ей шею между ключицей и плечом. Лара перестала биться и затихла.

– Не смей меня пинать, телка безмозглая.

Из угла гостиной послышался задыхающийся вопль Сандро: «Мама!», но Франческа повисла на мальчике, не давая тому кинуться к Ларе.

И тут медленно, натужно скрипя, как у паровоза, годами стоявшего на запасных путях, в мозгу у меня заработали все поршни. Смиренно обмякшее тело Лары подсказало мне, что́ я упустила. Она не дралась, не орала, не бесновалась от выброса адреналина, который приходит с новым переживанием. На лице у Лары не читалось ни потрясения, ни ужаса, только принятие: «Ну вот, снова-здорово».

Для нее нападение не было необычным.

Но прежде чем я успела среагировать, Нико схватил старшего брата за плечи и оттащил от его жены.

– Массимо! Что ты, черт возьми, творишь? Чуть не задушил ее!

Лара потерла шею. Потом склонилась над отцом, помогая тому сесть, а я приросла к сизалевому ковру, превратилась в бесполезный фонарный столб, не зная, кому кидаться на помощь в первую очередь.

У Лары сделался такой вид, словно она заткнула пробкой бочонок с эмоциями. Глядя на Нико, она покачала головой:

– Ты понятия не имеешь, каков на самом деле твой брат. Для тебя он азартный парень, который любит посоревноваться, и не только в спорте. Но ты ошибаешься. Он отвратительный хам, тиран и агрессор и добивается своего, унижая и пугая других и, как видишь, причиняя им боль. Ты когда-нибудь задумывался, почему Сандро и пикнуть не смеет? Именно поэтому.

Массимо возразил:

– Да ладно, я просто защищался, ведь ты мне чуть голень не сломала. – И он скроил гримасу «да кого вы слушаете!», которую, стыдно сказать, я много раз видела раньше и считала шуткой. Теперь мне стало ясно: Лара всегда дрожит как натянутая струна вовсе не потому, что слишком суетится и ей нужно слегка успокоиться, как я думала раньше.

Дело в том, что она попросту боится.

Я подбежала к ней, и мы вдвоем помогли Роберту подняться на ноги. Бедняга был в замешательстве, его трясло, в старых слезящихся глазах читался страх. Я прикоснулась к руке Лары:

– Прости. Мне следовало раньше понять.

– Никто не понимал. Даже я в половине случаев.

Мы повели Роберта в кухню, причем всю дорогу он сопротивлялся, будто больше никому не доверял. Между тем в гостиной Нико с Массимо горячились все больше, накал страстей явно нарастал, и Лара попросила:

– Вернись туда, попробуй их успокоить. Дети не должны все это слышать. А с папой я справлюсь.

Пока на обратном пути я пыталась осмыслить семейный Армагеддон, свидетелем которого оказалась, мне вспомнились слова Дон: «Его решение насчет Бена стало последней каплей». Слова, которые я тогда сочла злобными измышлениями брошенной жены.

В гостиной Нико орал на Массимо:

– Совсем спятил! Сначала нападаешь на выжившего из ума старика, который несет чепуху, затем набрасываешься на жену. Что на тебя нашло, Масс? – Потом на лице Нико появилось сомнение, мелькнула искорка боли, словно до него только-только начало доходить, что слова Роберта могут быть не такой уж и чепухой.

Я перевела взгляд с Нико на Франческу и Сандро, отчаянно пытаясь остановить то, что неизбежно произойдет дальше. Но детей вывести из комнаты не успела: Массимо поднял голову и уставился в глаза брату. По лицу деверя расползалась циничная ухмылка, и у меня сжался желудок. Теперь он был похож на кошку, которая пинает лапой мотылька, решая, прихлопнуть его прямо сейчас или немного поиграть.

– Скажем, некоторые женщины отнюдь не считают меня жалким. – Он демонстративно пожал плечами. – В том числе и Кейтлин. Пока ты возился со своими аллиумами и агапантусами, пренебрегая женой, я заполнял пробел. Так сказать.

Я была почти уверена, что Нико ни разу в жизни не впадал в ярость и никого не бил, но сейчас все его тело сковал гнев. Впрочем, меня бы только порадовало, получи Массимо апперкот, которого заслуживал. И если Нико как следует не засветит братцу в рожу, это сделаю я.

Дрожащим от гнева голосом муж сказал: