Послушная жена

– Ерунда. Мы всегда рады тебя видеть. Заодно расскажешь, чем вы там занимались. – И Массимо призывно махнул рукой, поднимаясь по ступенькам.

Лара зависла на пороге, словно забарахлившие автоматические двери, которые никак не могут решить, раздвинуться и пропустить человека или схлопнуться у него перед носом. Интересно, как такая холодная, застегнутая на все пуговицы мадам могла привлечь пылкого, открытого Массимо. По словам Нико, его первая жена была гораздо общительнее. Может, он впал в другую крайность и его потянуло к загадочным женщинам. А может, все объясняется гораздо проще и Массимо, при всем кажущемся интеллекте, банально купился на тело помоложе. И у меня мелькнула подлая мыслишка: если на момент их знакомства главной прелестью Лары был нижний этаж сорок шестого размера, то сейчас ее время на исходе.

Массимо пропустил меня в дверь, пояснив:

– Я сейчас, только переоденусь. Лара, детка, сделаешь нам кофейку?

Пришлось идти за Ларой обратно на кухню. Невестка была напряжена, двигалась угловато и скованно. Веселее было бы только петь хором с монахинями, принявшими обет молчания. Возможно, Ларе нравится проводить время наедине с Массимо, и мне вовсе не улыбалось быть третьим лишним.

– Я ненадолго. Скоро с футбольной тренировки вернется Сэм.

Лара покосилась в сторону коридора и прошептала:

– А можешь не упоминать при Массимо обо всей этой истории с собакой? У него сейчас напряженка на работе, и не хочется давать ему повод думать, что я не могу справиться с домашними проблемами, когда он так много работает.

Я не сторонница нелепых призывов «не беспокоить занятого мужчину бытовыми мелочами», особенно когда у «бытовых мелочей» огромная рычащая пасть и щелкающие зубы. Да и Массимо вовсе не выглядел измученным, в шесть пятнадцать возвращаясь налегке из бухгалтерии, в отличие Нико, который, наломавшись в садовом центре, добирался домой едва ли к восьми. Но Лара выглядела такой вымотанной, что я кивнула:

– Ладно, но ты все-таки объясни ему, как трудно тебе справляться с собакой. Думаю, Массимо ужаснется, если узнает.

С минуту Лара угрюмо молчала. Потом лицо ее прояснилось.

– Уверена, Лупо перерастет фазу непослушания. Я никогда не оставляю его с Сандро наедине. Он и сегодня-то оказался в саду только потому, что сумел перескочить через загородку. Да и Сандро скоро подрастет и уже не будет так пугаться. А меньше всего мне нужно, чтобы о происшествии узнала Анна. Уж она-то непременно объявит виноватой меня. – Тут лицо у нее сделалось испуганным, словно она ненароком проговорилась о собственной слабости.

Мне захотелось утешить Лару. Ведь сколько я ее знала, это был один из немногих случаев, когда она говорила искренне. Я-то всего пару месяцев волей-неволей выслушивала, как Анна к месту и не к месту лезет со своим единственно правильным мнением. Причем начиналось все довольно невинно, с этаких крупиц наблюдения, которые постепенно разрастались и раздувались, словно воздушные шары, только накачиваемые не газом, а злобной критикой, и начинали носиться вокруг, разбрызгивая эту критику на всех присутствующих. Лара же варилась в этом соку, постепенно подрывавшем ее моральный дух, уже почти десять лет и с куда более раннего, более уязвимого возраста. Я уже собиралась спросить Лару, есть ли у Анны ключи и от их дома, когда вернулся Массимо, сопровождаемый легким ароматом лосьона после бритья. В светло-салатовой рубашке с открытым воротом он словно только что сошел с яхты, пришвартованной где-нибудь на Сардинии. Лара сразу отвернулась и принялась выкладывать печенье на красивую тарелку, а Массимо открыл французские окна и позвал собаку. Момент был упущен.

Когда Лупо бросился к хозяину поздороваться, Лара спряталась за барными стульями. Господи, если бы я так боялась собаки, то быстренько сплавила бы ее в центр перевоспитания. Массимо поспешно рявкнул: «Лежать!», и Лупо тут же рухнул на пол, опустив голову, будто целый день смиренно ждал, пока кто-нибудь вспомнит о нем и покормит.

– И чем вы сегодня занимались? – поинтересовался Массимо, когда пес перекатился на спину.

Лара метнула на меня взгляд и пробормотала:

– Да так, всяким-разным. Сандро играл на батуте. А я воспользовалась передышкой и навела порядок наверху.

Она напоминала пустую сетку судоку без цифр: понятно, что нужно решить головоломку, но разрази меня гром, если я понимала, с чего начать. Массимо такой открытый и дружелюбный, а из Лары, похоже, слова нужно клещами вытаскивать. Это насколько же она не уверена в себе, что не может быть честной даже с собственным мужем. Мне бы не хотелось такой участи. Впрочем, я не настолько поглощена домашними делами, поэтому подобные затруднения Сэму вряд ли угрожают. Шить – это еще куда ни шло, но целыми днями ходить по дому с тряпкой и пылесосом точно не для меня.

Забавные они, эти Фаринелли.

Глава четырнадцатая Мэгги