Посмотри на меня

Ну а те, кто понаглее да с хамством в характере, животом себе дорогу пробивали. Залетела от женатого – прямая дорога на работу, где трудится будущий счастливый отец, в партком. Написать честно, от кого дите, кто жене изменяет, подрывает институт брака. Расплакаться, покаяться, признаться, что, мол, не ведала, не знала, к чему все приведет. Невинная была, аки цветочек. Тут два варианта – или он деньги платить станет как миленький. Или месть удастся на славу. Его пропесочат по самое не могу, выговор влепят, жене доложат. А там – скандалы, слезы. Сам сбежит. Или жена выгонит. Хотя нет, не выгоняли. Свободного мужика с порога подобрали бы. Не успеет с чемоданом по лестнице спуститься, как найдутся желающие пожалеть, приютить, накормить и спать уложить. Лучше пусть гуляет, да домой возвращается. Так многие тогда думали. Да и сейчас мало что изменилось. Любишь – не любишь, простила – не простила… Какая разница? Есть дела поважнее – ремонт на кухне доделать, дочка в первый класс идет, сын опять за гаражами курил и пьяный вернулся, сил с ним никаких нет. На зиму опять все разутые, а как на них обуви напастись? На алименты, поди, не разгуляешься. Выкручивайся как знаешь. Сама виновата, что мужика упустила, недоглядела. Значит, плохая жена была. От хороших не уходят. И женщины опять себя во всем винили. Даже те, кто находил силы выгнать, гордость показывал, сто раз локти потом кусали. Вот и жили – муж пришел пьяный, так прими и уложи. В глаз получила, так нечего под руку соваться. Пьяный же, чего с него взять? Интимной близости потребовал – ложись и терпи. Иначе другая ляжет, не побрезгует. Заболела, не можешь? Эка краля. Всем бы такую роскошь – не мочь. Никому больная баба не нужна.

Если от неженатого залетела, так вообще прекрасно. Живот выставить и прямиком к родителям, родственникам. Опять же, на работу тоже можно, даже нужно. В профсоюз обязательно. Предъявить и потребовать. Жениться срочно. Иначе как в глаза людям смотреть? Безотцовщину плодить? Если мужчина еще сомневается, его родня да коллектив рабочий быстро в загс снарядят. Со всеми полагающимися торжествами.

– Бабушка, а ты тоже так замуж вышла? – тихо спросил Виталий, ошарашенный неожиданными откровениями.

– Я-то? – ухмыльнулась бабушка. – Нет. Не хотела как все. Хотела по любви. В чувства верила, в судьбу, в то, что вместе до самой смерти. Знаешь, по-настоящему верила. Надо мной все подружки смеялись, а я твердила – дождусь, встречу. Или по любви, или никак. Встретила. Володя хороший был. Ухаживал красиво. Мы в кино ходили, мороженое ели. Он на заводе работал. На хорошем счету был. А я что? Решила, что мне счастье на голову упало. У меня-то кавалеров даже не раз, два и обчелся – вообще никого. Я ж не красавица какая писаная была. Обычная. Володя первый и посмотрел с интересом. Я такая гордая ходила, что он меня выбрал. Смотрела на него, и аж сердце замирало, таким он мне красивым казался. Да и подружки завидовали – не какой-то сопляк, а уже мужчина, взрослый. Двадцать лет уже.

Ну и поженились, едва познакомившись. Я вообще дурочка с переулочка. Думала, мы так и будем в кино ходить да за руки держаться. Он большего и не требовал. Ни разу не поцеловал, не приобнял. Девчонки смеялись, что я такая плоская, что он меня даже зажать в углу не хочет. Мол, если бы любил, давно бы под платье залез. Я не понимала, зачем под платье. И так ведь все хорошо. Не знаю, что Володя там думал. Моя мать все за нас решила. Он меня провожал, а она на улицу выскочила и скандал на весь двор устроила: или женишься, или на завод сообщу, как молодых девушек развращаешь. Хочешь обжиматься по углам, так в загс сходи и обжимайся сколько влезет. Володя тогда такой бледный стал, испугался по-настоящему. Тоже ведь молодой еще был, дурной. Мямлил, что он меня пальцем не тронул, я поддакивала, слезы лила. Мать меня домой затащила, на кухне усадила.

– Ты замуж хочешь?

– Хочу. – Я продолжала лить слезы, думая, что Володя меня бросит после такого позора. И никогда его больше не увижу.

– Тогда делай, что я скажу, – велела мать.

Она сходила на завод, рассказала, что Володю срочно нужно женить, чтобы у молодого рабочего все было как по пятилетнему плану – жена, дети. А не пятно в биографии. Завод пусть премию выпишет – на свадьбу. Там, конечно, согласились. А я только рада была. О туфлях мечтала белых, чтобы с бантиком на мыске. И платье новое мать обещала пошить. Модное, с рукавами-фонариками. Я про обновки и думала, а что Володя чувствует – не интересовалась.