Посмотрите на меня. Тайная история Лизы Дьяконовой

Готовясь к экзаменам, она “не понимала ни слова из прочитанного”. На экзаменах вдруг забывала ответы на простейшие вопросы, но выручала “самоуверенность, с какою я отвечала профессору”. Экзамены она все-таки сдала в срок. Но тогда наступили апатия, равнодушие ко всему.

Это было ужасное нравственное состояние… Ни души кругом.

“Люди, сильные духом, выходят из страданий еще более крепкими, слабые – разбиваются…” – пишет она.

Приехав в Киев, в гости к уже замужней сестре, которая ждала ребенка, Лиза все-таки обратилась к доктору.

Этот странный человек, лечивший индийской медициной, именно потому и навел на мысль обратиться к нему, что не был врачом по профессии, к которым я относилась с недоверием…

Но лекарства, которые ей прописал врач, оказались слишком дороги для нее, “не по моему студенческому карману – и я оставила лечение”. Оставалось бороться с болезнью силой воли, что она и делала. Старалась держать себя в руках, никому не показывать вида, что она больна. Но это только истощало ее силы.

И еще после родов серьезно заболела Валя. Обнаружилось воспаление почек – по тем временам смертельная болезнь. Лиза переживала болезнь Вали гораздо больше собственной.

Но сестра-то выздоровела, а вот Лиза…

“Да, вот оно начало… чего? – конца? – нет, но начало «страдания за грехи отцов»”, – пишет она в дневнике 11 октября 1897 года, когда уже учится на третьем курсе.

Все вроде бы началось с пустяка… В начале августа Лизе накусали ногу комары, она расцарапала кожу до крови и, не промыв рану, залепила ее пластырем. Образовалась язва, которая никак не проходила. Она обратилась к врачу, ей прописали какие-то мази, язва стала заживать, но одновременно появились нарывы на руке и ноге. Женщина-врач, осмотрев ее, вдруг “ахнула” и спросила: “У вас в семье все здоровы? ваш отец не был болен?”

В этом году минуло ровно десять лет после смерти отца. 12 января она была на его могиле в Нерехте. Вспоминала стихи Пушкина “Вновь я посетил…”, переиначивая их на свой лад: “Уж 10 лет прошло с тех пор, и много / Переменилось в жизни для меня; / Сама, покорна общему закону, / Переменилась я…” Размышляла о своей судьбе и находила, что сильно изменилась к лучшему.

Из робкого, застенчивого ребенка я обратилась в 22-летнюю курсистку; прежней детской робости нет и следа… Я чувствую себя как бы обновленным, возродившимся к жизни человеком, я стала нравственно лучше… я чувствую в груди моей какой-то прилив силы необыкновенной: мне хочется борьбы, подвига, чтобы показать эту силу, которая, кажется, так и рвется наружу… Дыхание занимается… иногда кажется – весь мир была бы в состоянии перевернуть…

“Ваш отец не был болен?”

А ведь она думала об этом! “Еще в прошлом году колкое, острое страдание причинила мне мысль о возможности заражения от отца специфическою болезнью…”

Но врачу она ответила: “Мой отец умер слишком давно, чтобы я могла что-нибудь помнить о нем, мать – женщина, страдающая нервами, а у меня в детстве была золотуха”. Женщина покачала головой и осторожно сказала: “Ведь есть отраженные заболевания”.

Зато в дневнике Лиза дала волю чувствам!

Да, знаем мы эти “отраженные заболевания”! Мне известно, что мой отец до женитьбы вел далеко не нравственную жизнь, имея связь с одной красивой работницей на фабрике, мне говорили о безнравственности моего отца в таких выражениях… Ведь со стороны смотреть это прямо ужасно – видеть молодую девушку, страдающую за “грехи своего отца”.

Вот уж истинно похоже на “Невинную жертву” д’Аннунцио. Я вдвойне невинная жертва: со стороны матери, испортившей мне нервы ненормальной жизнью, с другой – со стороны отца, оставившего мне в наследство такое “отраженное заболевание”…

Габриеле д’Аннунцио – итальянский поэт, прозаик и драматург, один из представителей европейского “декадентства”, оказавший влияние на многих русских писателей конца XIX – начала XX века. Два его знаменитых романа – “Наслаждение” и “Невинный” – были переведены в России, второй выходил под названием “Невинная жертва”. В романе главный герой убивает младенца, рожденного его женой от любовника.

Этот младенец – “двойная жертва”: супружеской неверности и ревности отца.

Но вот что интересно… Даже утвердившись в мысли, что ее болезнь связана с заражением отца сифилисом, Лиза жалела его, а не мать. “Но за то и поплатился несчастный папа: четыре года страдал он, умирая медленною смертью, умерев заранее умственно… Суд Божий совершился над ним… Несчастный! Нет у меня в сердце негодования против тебя. Какая-то тихая грусть, с примесью горечи, лежит на дне души, но снисхождение и почти прощение – превышает все. Ведь он «не ведал, что творил»”.

Ей самой оставалось жить пять лет.

Больница

В конце 1897 года Лиза оказалась в больнице Александровской общины сестер милосердия Российского общества Красного Креста.

Ноги пришли в такое состояние, что она с трудом могла ходить. “Нервное возбуждение, поддерживавшее меня до сих пор, упало, и когда я поехала к проф. Павлову и он запретил окончательно ходить на курсы, я даже не огорчилась”.