Пособие к изучению Священного Писания Нового Завета

Высокопоэтический образ пастыря, ведущего послушное ему стадо овец на тучные пажити (пастбища) и источники водные, оберегающего его от опасностей и самоотверженно отдающего жизнь свою для спасения стада, весьма глубоко и трогательно выражает смысл и значение искупительной деятельности Господа Иисуса Христа на земле. То же нужно сказать и о другом евангельском образе – пастуха, который нашел заблудившуюся в горах овцу и, любовно положив ее себе на плечи, радостный возвращается домой (Лк. 15, 4–6).

Древние христиане первых трех веков широко пользовались этими евангельскими образами для символического изображения Христа Спасителя в живописи, скульптуре и мозаике.

10 гл., ст. 22–42. В указанных стихах 10 главы евангелист Иоанн описывает беседу Иисуса Христа с иудеями в Иерусалиме на празднике Обновления. Праздник этот праздновался через два с лишком месяца (в половине нашего декабря) после праздника Кущей (в начале нашего октября). Время (около двух месяцев) между двумя названными праздниками Иисус Христос провел вне Иерусалима. Евангелист Иоанн в своем повествовании не останавливается на событиях этого времени, как уже описанных другими евангелистами и, главным образом, Лукой[7].

Праздник Обновления торжественно справлялся евреями в течение 8 дней, так как установлен был в воспоминание события, занявшего блестящую страницу в истории народа еврейского за время после плена вавилонского. Евреи вспоминали героическую борьбу свою с сирийцами за национальную и религиозную независимость, победу Иуды Маккавея над войсками Антиоха Епифана, осквернившего храм при взятии Иерусалима, и возобновление, очищение и освящение храма, когда Иерусалим был отнят у сирийцев.

На празднике Кущей Иисус Христос вел беседу с иудеями во дворе храма, а теперь прошел в притвор Соломонов; так называлась одна из крытых галерей вокруг храма. Объясняет это евангелист тем, что «была зима», т. е. было холодно, хотя вообще-то в это время года, в декабре, в Палестине стоит теплая погода. Увидев Иисуса Христа среди народа, фарисеи и начальники народа иудейского, злобно настроенные против Него еще с праздника Кущей, обступили Его со всех сторон с преступным намерением побить камнями. Чтобы иметь для этого внешний повод, они задают Иисусу Христу вопрос: Долго ли Тебе держать нас в недоумении? Если Ты Христос, скажи нам прямо (ст. 24). Не из желания знать истину предлагали фарисеи этот вопрос: они уже знали, что Спаситель исповедует Себя Мессией Христом. Хотя Иисус в беседах с иудеями не называл Себя еще ни разу Христом, но зато Он называл Себя Сыном Божиим, бывшим прежде Авраама, и недаром фарисеи хотели Его побить камнями на празднике Кущей. Видя злой умысел фарисеев, может быть в злобе сжимавших уже в руках припасенные камни, Христос и теперь не отвечает прямо на их вопрос, а в доказательство Своего Божественного достоинства ссылается на Свои чудеса (ст. 25) и, наконец, говорит: Я и Отец – одно (ст. 30), т. е. свидетельствует о Своем Единосущии, а следовательно, и равенстве с Богом Отцом. Тут опять иудеи (т. е. фарисеи и вообще враги Христовы) схватили каменья, чтобы побить Его (ст. 31). Так как беседа происходила не во дворе храма, а в притворе Соломоновом, то, конечно, тут нельзя было найти камней, и это дает основание думать, что фарисеи заранее припасли камни, спрятав их в одежде. Когда Иисус Христос сказал о Своем единосущии с Богом Отцом, они сделали движение, не оставлявшее сомнения в намерении их пустить в ход камни. Но Господь Иисус Христос снова, как и на празднике Кущей, обезоруживает их Своим Божественным достоинством и величием, и неизреченной кротостью. Много добрых дел, – сказал Он, – показал Я вам от Отца Моего; за которое из них хотите побить Меня камнями? Не будучи уже в состоянии скрывать более свой злой умысел, они сознаются в намерении побить Христа за «богохульство», за Его исповедание Себя Богом. Тогда Иисус Христос спокойно разъясняет им, что в псалме 81-м от имени Божия называются «богами» люди, призванные быть органами Божественного правосудия и носителями и проводниками правды Божией; таким образом, и формально исповедание Иисусом Христом Себя Сыном Божиим нисколько не противоречит духу Священного Писания. А дела, т. е. чудеса Иисуса Христа, с несомненностью дают Ему полное право сказать, что Отец во Мне и Я в Нем (ст. 38).